— Нет, это какое-то недоразумение! У меня здесь билет, видите? Место номер два! — женщина в светло-сером костюме тыкала проводнице под нос распечатанный лист.
— А у меня четыре билета. На все места в купе. Вот, посмотрите, — Соня протянула свои билеты, чувствуя, как щеки начинают гореть от возмущения и неловкости одновременно.
Проводница — полная женщина в синей форменной жилетке — переводила взгляд с одной пассажирки на другую, явно не зная, что предпринять. В узком коридоре фирменного поезда «Россия» Москва-Владивосток собиралась небольшая толпа зевак.
— Гражданка права, — наконец вынесла вердикт проводница, разглядывая билеты Сони. — Все четыре места выкуплены на её имя. Билет оформлен раньше вашего. Видимо, в системе произошёл сбой.
— Какой ещё сбой? Как так? — женщина всплеснула руками. — Я ведь за месяц билет брала!
— Алла Петровна, — проводница понизила голос, — сейчас подойдёт начальник поезда, и мы решим вопрос с вашим размещением. Придётся перейти в другой вагон.
— Но у меня чемодан тяжёлый! И я специально это купе выбирала, боковушки не люблю!
Соня демонстративно отвернулась к окну, но краем глаза видела осуждающие взгляды пассажиров. Ей даже послышалось шипение: «Вот богатенькая… целое купе себе отхватила, будто корона не помещается».
— Девушка, — Алла Петровна повернулась к Соне, — может, договоримся? Я аккуратная, вам не помешаю. Мне к дочке надо, она…
— Нет, — отрезала Соня. — Я это купе выкупила для себя и делить ни с кем не буду. Извините.
Алла Петровна недовольно скривила губы, что-то пробурчала про обнаглевшее нынешнее поколение, подхватила свою дорожную сумку и вышла в коридор. Соня закрыла дверь купе, опустилась на мягкое сиденье и прикрыла глаза. Начало долгожданного путешествия оказалось не таким безмятежным, как она представляла.
Планируя эту поездку, Соня представляла себе шесть дней абсолютного блаженства. После полугода работы без выходных над техническим переводом с французского ей хотелось только одного — тишины и покоя. Никаких звонков клиентов, никаких дедлайнов, никаких разговоров с коллегами, соседями, родственниками. Только она, книги и мерный стук колёс.
Соня работала фрилансером и привыкла экономить, но гонорар за последний проект оказался настолько внушительным, что она решила позволить себе небывалую роскошь — купить билет в купе и выкупить все четыре места, чтобы никто не нарушал её уединения. А еще она давно хотела во Владивосток…
Первое утро в поезде началось идеально. Соня проснулась от мягкого солнечного света, проникающего сквозь занавеску. За окном проплывали бескрайние поля, изредка сменяющиеся перелесками. Проводница принесла чай в подстаканнике с металлическим узорчатым держателем, напоминавшим те, что были у бабушки Сони.
— Завтракать будете? — спросила проводница.
— Да, пожалуйста. И воды ещё, если можно.
— А соседи ваши будут?
— У меня нет соседей. Я все места выкупила.
— А, ну да-да, помню — брови проводницы поползли вверх. — Это что же, до самого Владивостока одна поедете?
— Да, — твёрдо ответила Соня.
— Ну дело ваше, — проводница пожала плечами. — Только скучно, наверное. Шесть дней всё-таки.
— Я очень устала от общения. Хочется побыть одной.
После завтрака Соня достала книгу — новый роман французского автора, который давно собиралась прочитать. Она открыла первую страницу, но обнаружила, что не может сосредоточиться. Её мысли возвращались к утреннему инциденту с Аллой Петровной. Может, она поступила слишком жёстко? Но ведь она заплатила за все места!
К обеду неприятное чувство притупилось. Соня пообедала прямо в купе, поблагодарив себя за предусмотрительность — в вагоне-ресторане наверняка пришлось бы сидеть за одним столиком с незнакомыми людьми. Потом она смотрела в окно, наблюдая, как пейзаж за окном постепенно меняется. Берёзовые рощи сменялись хвойными лесами, поля уступали место холмистым равнинам.
Вечером Соня достала из чемодана косметичку с баночками и тюбиками. Она нанесла на лицо увлажняющую маску, включила на планшете спокойную музыку и закрыла глаза. Именно о таком отдыхе она мечтала.
Второй день прошёл почти так же безмятежно, как и первый. Соня чередовала чтение с просмотром фильмов на планшете. Иногда она выходила в коридор, чтобы размять ноги, но старалась избегать контактов с другими пассажирами.
Несколько раз она слышала смех из соседних купе, приглушённые разговоры, детские голоса. В такие моменты Соня испытывала странное чувство — смесь облегчения от того, что находится в одиночестве, и какого-то смутного сожаления.
Ближе к вечеру, когда Соня задремала под мерный стук колёс, её разбудил громкий стук в дверь.
— Простите, — заглянула проводница, — ваш сосед… то есть, тут пассажирка одна просит перевести её к вам в купе, у неё в плацкарте душно очень, окно не открывается…
— В смысле перевести? Нет — отрезала Соня. — Я заплатила за все четыре места. Не хочу никого подселять.
— Ну как знаете, — проводница явно была недовольна. — Просто места пустуют, а человеку там плохо. У нее давление.
Снова Соня почувствовала себя эгоисткой. Но ведь она честно заплатила за оба места! Она имеет право на одиночество, в конце концов!
Этот небольшой инцидент испортил ей настроение, и весь вечер она провела, пытаясь сосредоточиться на книге, но постоянно отвлекаясь на мысли о том, что о ней думают проводница и другие пассажиры.
Третий день начался с дождя. Капли стучали по стеклу, за окном тянулись бесконечные серые леса. Соня проснулась с ощущением какой-то тяжести. Она достала книгу, но строчки расплывались перед глазами. Включила фильм, но выключила через десять минут — сюжет казался неинтересным.
В купе становилось душно. Соня открыла дверь в коридор, но и там было не лучше. В соседнем купе смеялась компания молодых людей — кажется, говорили что-то про конференцию ботаников. Смех был заразительным, и Соня поймала себя на том, что улыбается, слушая их.
К обеду дождь закончился, но настроение Сони не улучшилось. Она пыталась читать, смотреть в окно, дремать — ничего не помогало. На неё навалилась странная тоска. Быть может, она переоценила прелести полного одиночества? Или просто слишком долго находилась в замкнутом пространстве?
Соня решила размяться и прошлась по вагону. Но это только усилило ощущение изоляции — везде были группки людей, разговаривающих, играющих в карты, делящихся впечатлениями. Только она была одна.
Вернувшись в купе, Соня попыталась взять себя в руки.
«Ты же сама этого хотела, — напомнила она себе. — Никаких людей, никаких разговоров». Но впервые за долгое время ей захотелось с кем-нибудь поговорить. Просто поговорить. О чём угодно.
К вечеру стало совсем невыносимо. Соня решила пойти в вагон-ресторан. Не потому, что была голодна — просто чтобы сменить обстановку и, может быть, перекинуться парой слов с официантом.
Вагон-ресторан встретил её приглушённым светом и запахом еды. Почти все столики были заняты. Соня огляделась и направилась к единственному свободному столику у окна. Она заказала чай и бутерброд с сыром, не потому что хотела есть, а чтобы иметь повод задержаться подольше.
— Простите, можно присесть? Все места заняты, — раздался над её головой мужской голос.
Соня подняла глаза. Перед ней стоял молодой человек лет тридцати, с растрёпанными русыми волосами и в очках в тонкой оправе. В руках он держал поднос с чаем и каким-то десертом.
— Да, конечно, — ответила Соня, вдруг обрадовавшись возможности нарушить своё одиночество.
— Спасибо. Ужасно многолюдно сегодня, — он поставил поднос и сел напротив. Вчера как-то поменьше народу было. Меня зовут Максим.
— Соня.
— Далеко едете?
— До Владивостока.
— Серьёзно? Я тоже! — он улыбнулся, и Соня заметила, что у него слегка неровные зубы, что почему-то делало улыбку особенно обаятельной. — Конференция по ботанике Дальнего Востока.
— Вы ботаник? — Соня удивлённо приподняла брови.
— Да, и горжусь этим, — он рассмеялся. — Звучит не очень круто, но на самом деле это увлекательно. А вы?
— Я переводчик. С французского.
— О, это интересно! Художественные тексты переводите или…?
— В основном техническую документацию. И научные статьи иногда.
— Наверное, много знаний из разных областей нужно иметь?
— Да, приходится разбираться во всём — от нефтедобычи до тонкостей виноделия.
Разговор потёк легко и непринуждённо. Соня рассказала о своей работе, о том, как выматывает постоянное общение с заказчиками, о том, как решила устроить себе отдых в полном одиночестве.
— Я вас понимаю, — кивнул Максим. — Сам иногда мечтаю сбежать от всех. Но не могу себе позволить купить все купе.
— Вы сейчас решили, что я избалованная? — Соня вдруг почувствовала необходимость оправдаться.
— Нет, что вы! — он покачал головой. — Я решил, что вы знаете, чего хотите, и не боитесь за это платить. Это вызывает уважение.
— Правда? — Соня была удивлена. — Мне кажется, многие считают меня эгоисткой.
— А почему вас должно волновать, что думают другие? — Максим пожал плечами. — Вы никому ничего не должны. Если вам нужно личное пространство — это ваше право.
Эти слова будто сняли с Сони тяжесть, которую она неосознанно носила с момента первой стычки с Аллой Петровной. Действительно, почему она должна чувствовать себя виноватой за то, что хочет комфорта?
Они проговорили до закрытия вагона-ресторана. Максим рассказывал о редких растениях, которые изучает, о своих экспедициях, о коллегах-ботаниках, с которыми едет на конференцию. Соня была удивлена, насколько интересным оказался этот, казалось бы, скучный предмет.
Когда официант объявил, что ресторан закрывается, Соня вдруг поняла, что не хочет заканчивать разговор.
— Знаете, — неожиданно для себя произнесла она, — если хотите, можем продолжить беседу в моём купе. У меня есть второй стакан и чай.
Максим посмотрел на неё с лёгким удивлением.
— А как же ваша потребность в одиночестве?
— Думаю, три дня полной изоляции мне уже хватило, — честно призналась Соня. — И кроме того, это ведь я вас приглашаю. Значит, это мой выбор.
— Разумно, — улыбнулся Максим. — У меня даже есть с собой печенье. Можно состряпать неплохой ужин.
В купе Соня вдруг почувствовала неловкость. Она впустила в своё тщательно оберегаемое пространство постороннего человека. Но странным образом эта неловкость быстро исчезла, когда Максим, оглядевшись, сказал:
— У вас очень уютно. И книги отличные, я смотрю.
Он подошёл к небольшой стопке книг, которую Соня разложила на столике.
— Вы читали Модиано? — спросил он, беря в руки одну из книг.
— Ещё нет, хотела в поездке начать.
— О, это замечательный автор. Я его в переводе читал, конечно, но даже так — впечатляет.
Они устроились за столиком, Соня заварила чай, Максим достал из кармана немного помятую упаковку печенья.
— Ничего особенного, магазинное, но в дороге всё кажется вкуснее, — сказал он.
Разговор продолжился, как будто и не прерывался. Максим рассказал, что вырос в большой семье — у него три сестры.
— Представляете, я никогда не оставался один дома до того, как поступил в университет! — в его голосе звучало искреннее удивление. — Вечное столпотворение, очередь в ванную, невозможность сосредоточиться…
— Я вас очень хорошо понимаю, — кивнула Соня. — У меня почти такая же история. Нас было четверо детей, и я была младшей. Постоянно донашивала чужие вещи, делила комнату с сестрой… Не поверите, но у меня до сих пор привычка закрываться в ванной просто чтобы побыть в тишине.
— И у меня! — Максим подался вперёд. — Только я в кладовке прятался. Там был закуток такой, за старым шкафом. Сидел с фонариком и читал книги по биологии.
— А я залезала на крышу сарая на даче, — призналась Соня. — Там был скат такой пологий, и я устраивалась с книжкой. Снизу меня не было видно из-за яблони, и никто не мог найти.
Они обменивались воспоминаниями, и Соня с удивлением обнаружила, как много у них общего — от любимых детских книг до привычки всегда носить с собой блокнот для записей случайных мыслей.
Время пролетело незаметно. Когда Соня взглянула на часы, было уже далеко за полночь.
— Ого! — она покачала головой. — Мы проговорили почти шесть часов.
— Правда? — Максим тоже посмотрел на часы. — Надо же, совсем не заметил. Пора и честь знать, как говорит моя бабушка. Не буду злоупотреблять вашим гостеприимством.
— Вы не злоупотребляете, — искренне возразила Соня. — Давно я так интересно не разговаривала.
— И я, — Максим встал. — Может быть… может быть, завтра снова встретимся в вагоне-ресторане?
— С удовольствием, — кивнула Соня.
После его ухода Соня некоторое время сидела, улыбаясь своим мыслям. Кто бы мог подумать, что после трёх дней старательного избегания людей она будет так рада обществу совершенно незнакомого человека?
Утром Соня проснулась с непривычным для последних дней чувством предвкушения. Она тщательнее обычного привела себя в порядок, даже достала из косметички тушь для ресниц, которой обычно не пользовалась в поездках.
День тянулся мучительно медленно. Соня пыталась читать, но постоянно поглядывала на часы. Они договорились встретиться с Максимом в вагоне-ресторане в шесть вечера.
В половине шестого Соня уже была готова выходить, но заставила себя подождать ещё немного — не хотелось выглядеть слишком нетерпеливой.
Без пяти шесть она вышла из купе и направилась в вагон-ресторан. Там она выбрала столик, заказала чай и стала ждать. Шесть часов. Десять минут седьмого. Пятнадцать…
В половине седьмого Соня признала, что Максим не придёт. Может быть, он забыл? Или решил, что вчерашнего разговора достаточно? А может, он просто посмеялся над ней со своими друзьями-ботаниками — вот, мол, какая смешная особа, выкупила целое купе, а потом сама пригласила незнакомца…
С неприятным чувством разочарования и стыда Соня вернулась в своё купе. На двери она заметила сложенный вчетверо лист бумаги, приклеенный скотчем. Соня сорвала его и развернула.
«Дорогая Соня! Прошу прощения, но не смогу прийти на встречу. Вчера ночью почувствовал себя нехорошо, а сегодня окончательно разболелся. Видимо, подхватил простуду в Москве перед отъездом. Сейчас температура и полное отсутствие сил. Надеюсь на понимание и очень сожалею. Не хочу вас заразить. Искренне Ваш, М.»
Соня перечитала записку несколько раз. С одной стороны, ей стало легче — Максим не проигнорировал её без причины. С другой — она испытала неожиданное беспокойство. Простуда в поезде — штука неприятная.
Поколебавшись несколько минут, Соня открыла свой чемодан, достала аптечку, затем термос, лимон и мёд, которые предусмотрительно взяла с собой в дорогу. «Он ведь даже не сказал, в каком вагоне едет, — подумала она. — Но кажется, он упоминал, что едет с коллегами».
Соня отправилась на поиски. В своём вагоне она спросила у проводницы, не знает ли та, где едет группа ботаников. Проводница не знала, но посоветовала обратиться к начальнику поезда. Начальник поезда, мужчина с усталым лицом, сверился со списком пассажиров и сообщил, что группа из Ботанического института действительно едет в поезде, в седьмом вагоне.
Соня отправилась в седьмой вагон. Там проводница, пожилая женщина с добрыми глазами, выслушала её историю и сразу указала на купе:
— Да-да, молодой человек в очках, знаю. Он в третьем купе. И правда неважно выглядит. Коллеги его все ушли в вагон-ресторан, кажется.
Соня подошла к указанному купе и тихонько постучала. Ответа не последовало. Она постучала чуть громче.
— Кто там? — раздался слабый голос.
— Это Соня. Из вагона-ресторана. То есть… в общем, я получила вашу записку.
Дверь отъехала в сторону. Максим выглядел действительно неважно — бледный, с покрасневшими глазами и носом.
— Привет, — хрипло произнёс он. — Извини, я ужасно выгляжу.
— Привет, — ответила Соня. — Я тут… подумала, может, тебе помощь нужна? У меня есть лекарства, чай с мёдом…
Она подняла руки, демонстрируя принесённые сокровища.
— Ты серьёзно? — на лице Максима отразилось искреннее удивление. — Пришла проведать совершенно незнакомого человека?
— Ну, не совсем незнакомого, — возразила Соня. — Мы вчера шесть часов разговаривали. Считай, это уже половина знакомства.
Максим рассмеялся, но смех быстро перешёл в кашель.
— Заходи, — сказал он, отдышавшись. — Только имей в виду, я заразный.
— Ничего, — Соня решительно шагнула в купе. — У меня крепкий иммунитет.
Купе Максима было похоже на её собственное, но гораздо менее аккуратное. На столике были разбросаны бумаги, какие-то буклеты, стояла открытая бутылка воды. На нижней полке лежал раскрытый ноутбук.
— Извини за беспорядок, — Максим сел на полку, освобождая место для Сони. — Когда коллеги ушли, я пытался работать, но голова не соображает совсем.
— Тебе нужно отдыхать, а не работать, — Соня поставила термос на столик и начала разворачивать лекарства. — Вот, это жаропонижающее, это от кашля… Температуру мерил?
— Нет, — покачал головой Максим. — Нечем.
— У меня есть, — Соня достала из аптечки электронный термометр. — Давай проверим.
Оказалось, что у Максима 38,2. Соня протянула ему таблетку:
— Пока не надо, но если будет повышаться, то выпей. И ложись под одеяло. Сейчас чай сделаю.
— Ты всегда такая заботливая? — спросил Максим, послушно принимая помощь.
— Вообще-то нет, — честно ответила Соня. — Обычно я держусь от больных подальше. Но ты… ты вчера меня выслушал, когда мне было плохо. Теперь моя очередь.
Она налила в крышку термоса дымящийся чай, добавила мёд и лимон.
— Вот, держи. Хотя нет, давай помогу, — она присела рядом с Максимом и поднесла чай к его губам.
— Вкусно, — он сделал глоток. — Спасибо. Правда.
Соня осталась с ним на несколько часов. Они разговаривали — теперь уже не так оживлённо, как вчера, но не менее душевно. Максим рассказал, что работает над докторской диссертацией о редких видах растений Уссурийской тайги.
— Знаешь, я ведь тоже одиночка по натуре, — признался он. — Могу неделями работать в экспедиции один, только растения вокруг. Но иногда… иногда нужно с кем-то просто поговорить.
— Я понимаю, — кивнула Соня. — Кажется, я в этой поездке поняла, что дело не в том, чтобы быть одной. А в том, чтобы самой выбирать, когда и с кем общаться.
— Точно! — Максим приподнялся на подушке. — Именно это. Право выбирать. Не обязанность постоянно быть в толпе, а возможность иногда побыть одному и иногда — с тем, с кем хочется.
В девять вечера вернулись коллеги Максима — шумная компания молодых людей и девушек с яркими значками конференции на одежде. Они удивлённо уставились на Соню.
— О, у нас гости! — воскликнул один из них, высокий парень с длинными волосами, собранными в хвост. — Макс, ты в таком состоянии ещё и знакомиться успеваешь?
— Это Соня, — представил её Максим. — Она принесла лекарства и чай, когда вы все бросили меня болеть в одиночестве.
— Мы не бросали! — возмутилась девушка с короткой стрижкой. — Мы предлагали помощь, но ты сказал, что хочешь просто поспать!
— Неважно, — Максим махнул рукой. — Познакомьтесь, это Соня, переводчик с французского. Соня, это мои коллеги — Антон, Лида, Паша и Вера.
Соня почувствовала себя неловко под взглядами четырёх пар глаз.
— Я, пожалуй, пойду, — сказала она, вставая. — Тебе нужно отдыхать, а не разговаривать.
— Подожди, — Максим приподнялся. — Может, завтра увидимся? Если мне станет лучше.
— Конечно, — улыбнулась Соня. — Выздоравливай.
Она вышла из купе, чувствуя на себе любопытные взгляды ботаников. В коридоре её догнала Лида.
— Соня, подожди! — она протянула руку. — Спасибо, что присмотрела за нашим Максом. Он упрямый, не любит, когда за ним ухаживают.
— Да не за что, — Соня пожала её руку. — Надеюсь, ему станет лучше.
— Наверняка. У нас препараты хорошие есть, специально из-за перелётов и экспедиций всегда берём.
— Кстати, ты в каком вагоне едешь? — спросила Лида.
— В четвёртом.
— Ого, далеко забрела! — Лида рассмеялась. — Ладно, если захочешь заглянуть, мы тут всю дорогу будем.
Вернувшись в своё купе, Соня неожиданно для себя ощутила прилив энергии. Она чувствовала себя нужной, и это было приятно. Интересно, как давно она испытывала подобное чувство? Наверное, с тех пор, как решила оградиться от всего мира, погрузившись в работу.
Она достала телефон и написала маме — просто так, без особой причины. Потом открыла книгу, но не смогла сосредоточиться, думая о Максиме. Их встреча казалась такой случайной и в то же время закономерной. Как будто именно в этом поезде, в этот момент они должны были познакомиться.
Утром Соня проснулась от стука в дверь. На пороге стоял Максим, всё ещё бледный, но заметно более бодрый.
— Привет! — он улыбнулся. — Извини за ранний визит, но мы через час прибываем в Новосибирск и стоим там всего 40 минут. Я подумал — может, прогуляемся?
— Прогуляемся? — Соня растерянно посмотрела на него. — Ты же болеешь.
— Уже лучше! — он продемонстрировал термометр. — 37,1. Вполне допустимо для короткой прогулки. И потом, свежий воздух полезен.
— А твои лекарства…
— Я всё принял, — он помахал пакетиком с таблетками. — И взял с собой на всякий случай. Так что?
— Подожди минут пятнадцать, — Соня кивнула на свою пижаму. — Мне нужно переодеться.
— Конечно! Я зайду через пятнадцать минут.
Новосибирск встретил их прохладным утром и моросящим дождём. Но даже это не испортило настроения. Они вышли на перрон и неторопливо пошли вдоль состава.
— Жаль, что мало времени, — сказал Максим. — Новосибирск — интересный город. Там есть Ботанический сад с потрясающей коллекцией.
— Ты везде в первую очередь ботанические сады замечаешь? — улыбнулась Соня.
— А что, есть что-то более интересное? — он сделал удивлённое лицо, и они оба рассмеялись.
Они дошли до небольшого киоска на станции и купили горячий кофе. Соня заметила, что Максим старается держаться от неё на небольшом расстоянии.
— Боишься заразить? — спросила она.
— Да, — он виновато улыбнулся. — Было бы обидно.
— Я всё равно уже провела с тобой вчера несколько часов. Если суждено заболеть — заболею.
— Но лучше бы не надо, — серьёзно сказал Максим. — Болеть в поезде — не самое приятное занятие.
Они медленно шли обратно к своему вагону, попивая кофе и разговаривая теперь уже о более личном — о семьях, о планах на будущее. Соня рассказала, что копит деньги на квартиру в Москве.
— У меня крошечная съёмная комната, даже не квартира. И очень хочется наконец собственное жильё. Чтобы ни от кого не зависеть.
— Понимаю, — кивнул Максим. — У меня похожая ситуация. Но я почти не бываю дома — то экспедиции, то конференции. Иногда думаю, не проще ли вообще отказаться от постоянного жилья и просто переезжать с места на место.
— Как перекати-поле? — улыбнулась Соня.
— Именно! Очень ботаническое сравнение, кстати.
Объявили посадку, и им пришлось вернуться в поезд. У входа в вагон Максим вдруг остановился.
— Слушай, у меня идея. Мои коллеги сегодня собираются устроить что-то вроде мини-конференции в вагоне-ресторане. Тренировка перед настоящим выступлением. Не хочешь присоединиться?
— Мини-конференция? — Соня приподняла брови. — Звучит слишком научно для меня.
— Да брось, это просто посиделки с умными разговорами. Будет интересно, обещаю. И потом, ты же переводчик научных текстов — тебе должно быть любопытно.
Соня задумалась. Ещё три дня назад предложение провести вечер в компании шумных ботаников показалось бы ей кошмаром. Но сейчас…
— Хорошо, — кивнула она. — Во сколько?
— В шесть в вагоне-ресторане. Я за тобой зайду.
Соня вернулась в своё купе, испытывая странное чувство. Её план на полное уединение в поездке рушился на глазах, но почему-то это не вызывало сожаления.
Она провела день, пытаясь читать и отвечая на рабочие письма. Несколько раз ей предлагали новые проекты, но Соня решила взять небольшую паузу после возвращения — хотелось немного отдохнуть.
Без пятнадцати шесть в дверь постучали. На пороге стоял Максим, уже заметно более здоровый, но всё ещё периодически покашливающий.
— Готова к погружению в мир ботаники? — спросил он с улыбкой.
— Насколько можно быть готовой к такому, — Соня улыбнулась в ответ.
В вагоне-ресторане их ждала вся компания из купе Максима. Они сдвинули два столика и о чём-то оживлённо спорили.
— А вот и наш пациент! — воскликнул Антон, увидев их. — И его доктор!
— Привет всем, — Максим подвёл Соню к столу. — Знакомьтесь ещё раз — это Соня.
— Мы уже виделись, — Лида подвинулась, освобождая место. — Садись к нам, Соня. Чай, кофе?
— Чай, спасибо, — Соня села, чувствуя лёгкое напряжение. Она привыкла общаться один на один, а компания незнакомых людей всегда вызывала у неё дискомфорт.
— Мы тут как раз обсуждаем мою презентацию, — сказала Вера, худенькая девушка с длинными волосами, собранными в аккуратный пучок. — Я буду рассказывать о лекарственных свойствах дальневосточных растений.
— Звучит интересно, — вежливо откликнулась Соня.
— Это действительно интересно! — подхватил Паша, самый молодой из всей компании, судя по виду, совсем недавний студент. — Вера занимается изучением местных трав, которые используются в народной медицине коренных народов. Некоторые из них обладают уникальными свойствами!
— А я вот думаю, что всё это преувеличение, — вмешался Антон. — Половина так называемых «лечебных свойств» — это эффект плацебо.
— Неправда! — Вера возмущённо повернулась к нему. — Я могу показать исследования…
Завязался спор, в котором мелькали названия растений, биохимические термины и методы исследований. Соня молча прихлёбывала чай, не зная, как влиться в разговор. Она почувствовала руку Максима на своём плече.
— Не обращай внимания, — шепнул он. — Они всегда так. Через пять минут перейдут на обсуждение преподавателей и последних институтских сплетен.
Так и произошло. После бурного научного спора разговор плавно перешёл на обсуждение предстоящей конференции, затем — на рассказы о предыдущих поездках, а потом — на воспоминания о студенческих годах.
Соня постепенно расслабилась и даже включилась в разговор, рассказав о своей учёбе во Франции по обмену. История о том, как она заблудилась в парижском метро с картой, на которой все станции были подписаны от руки из-за сбоя в принтере, вызвала всеобщий хохот.
— Но как ты оказалась переводчиком технических текстов? — спросил Паша. — Это же так… скучно, наверное?
— На самом деле нет, — покачала головой Соня. — Это как решать головоломки. Представь: тебе нужно перевести текст о работе какого-нибудь механизма, о котором ты ничего не знаешь. Приходится разбираться и в терминологии, и в принципах работы. Это вызов.
— И платят, наверное, хорошо? — подмигнул Антон.
— По-разному, — уклончиво ответила Соня. — Но я не жалуюсь.
— Достаточно хорошо, чтобы выкупить целое купе, — заметил Максим с улыбкой.
— О, так это твоё купе никто не может занять! — воскликнула Лида. — А я слышала, как проводницы обсуждали какую-то вредную пассажирку, которая никого к себе не пускает.
— Да, это про меня, — Соня почувствовала, как краснеет. — Не самая лучшая репутация в поезде.
— Да брось, — отмахнулся Антон. — Я бы тоже не отказался от личного купе. Особенно когда рядом Паша, который храпит как трактор.
— Неправда! — возмутился Паша. — Я не храплю!
— Нет, храпишь, — хором подтвердили остальные, и все рассмеялись.
Ужин затянулся до поздней ночи. Соня не могла вспомнить, когда в последний раз проводила время в такой непринуждённой компании. Обычно она избегала групповых встреч, предпочитая общение один на один или вообще одиночество.
Когда они возвращались к своим вагонам, Максим сказал:
— Спасибо, что пришла. Было здорово.
— Мне тоже понравилось, — искренне ответила Соня. — У тебя хорошие друзья.
— Они не то чтобы друзья… скорее, коллеги. Но приятные люди, да.
Они остановились у вагона Сони.
— До завтра? — спросил Максим.
— До завтра, — кивнула Соня.
В своём купе она долго не могла заснуть, вспоминая события прошедшего дня. Как странно всё обернулось! Она, так стремившаяся к одиночеству, теперь с нетерпением ждала встречи с Максимом и его компанией.
Следующие два дня пролетели как один. Они с Максимом гуляли на остановках, ели в вагоне-ресторане, часами разговаривали в её купе. Иногда к ним присоединялись другие ботаники, и тогда становилось шумно и весело. Соня с удивлением обнаружила, что ей нравится эта шумная компания, хотя обычно она избегала подобных сборищ.
На пятый день пути, когда до Владивостока оставалось меньше суток, в коридоре вагона Соня столкнулась с той самой Аллой Петровной — женщиной, которой отказала в начале поездки.
— А, это вы, — Алла Петровна окинула её прохладным взглядом. — Как поживаете в своём личном купе?
Соня почувствовала, как краснеет от смущения.
— Извините за тот случай, — сказала она. — Я просто очень устала и хотела побыть одна.
— Да ладно, — неожиданно улыбнулась Алла Петровна. — Я не в обиде. Меня отлично разместили, соседка попалась интересная — журналистка из Москвы, всю дорогу увлекательные истории рассказывает.
— Правда? — Соня почувствовала облегчение. — Я боялась, что вы попали в неудобный вагон.
— Да что вы, всё отлично! А вы, я смотрю, тоже не скучаете? — Алла Петровна многозначительно улыбнулась. — Видела вас с молодым человеком.
— Это просто попутчик, — Соня почувствовала, что снова краснеет.
— Ну-ну, — Алла Петровна подмигнула. — Удачной поездки!
Вечером Соня рассказала об этой встрече Максиму. Они сидели в её купе, доедая печенье, которое он принёс.
— Представляешь, она совсем не сердится. Даже рада, что так вышло.
— Вот видишь, — Максим откинулся на спинку сиденья. — А ты переживала. Всё сложилось наилучшим образом для всех.
— Да, — задумчиво протянула Соня. — Знаешь, я ведь совсем иначе представляла эту поездку. Думала, буду читать, смотреть в окно, наслаждаться одиночеством…
— Разочарована? — Максим внимательно посмотрел на неё.
— Нет, что ты! Просто… удивлена. Я так старательно ограждала себя от людей, а потом сама пошла им навстречу.
— Может быть, дело не в том, чтобы полностью избегать общения, а в том, чтобы общаться на своих условиях? — предположил Максим. — Ты ведь сама решила, когда и с кем проводить время.
— Точно, — Соня кивнула. — Не изоляция, а свобода выбора. Я об этом как-то не думала раньше.
Они помолчали, глядя в окно на проплывающие мимо пейзажи. Завтра вечером поезд прибывал во Владивосток. Соня вдруг поняла, что не хочет, чтобы поездка заканчивалась.
— Ты надолго во Владивостоке? — спросила она.
— На неделю, — ответил Максим. — Конференция три дня, потом ещё полевые исследования в заповеднике. А ты?
— На две недели, — Соня вздохнула. — Хочу отдохнуть, посмотреть город, может быть, съездить на острова.
— Звучит отлично, — Максим улыбнулся. — Слушай… а может, встретимся там? Я мог бы показать тебе пару интересных мест. Если хочешь, конечно.
— С удовольствием, — Соня улыбнулась в ответ.
На следующий день поезд прибыл во Владивосток. На перроне было многолюдно — встречающие, носильщики, таксисты. Соня стояла рядом с Максимом, не зная, что сказать на прощание.
— Позвони мне, когда освободишься, — сказал он, протягивая ей записку с номером телефона. — Обещаю показать самые необычные уголки города.
— Обязательно, — Соня спрятала записку в карман. — Удачи на конференции!
Они обменялись неловкими объятиями, и Максим ушёл — его ждали коллеги с чемоданами и сумками. Соня смотрела ему вслед, думая о том, как странно всё получилось. Она ехала в этот поезд за одиночеством, а нашла… что? Дружбу? Что-то большее?
Через полгода Соня снова ехала на поезде, но на этот раз купила только одно место в купе. И когда на соседнее место подсела молодая женщина с ребёнком, Соня улыбнулась и предложила помочь с багажом.
Поезд тронулся, унося её в новое путешествие. Телефон завибрировал — пришло сообщение. «Удачной поездки! Встречу на вокзале. Твой М.»
Соня улыбнулась и посмотрела в окно. Теперь она точно знала — настоящая свобода не в том, чтобы отгородиться от всех, а в том, чтобы самой решать, кого впустить в свою жизнь.
