Оля никогда не хотела сбегать. Это было последнее, что приходило ей в голову, когда Сергей сделал предложение. Просторная квартира в центре, машина, возможность не работать — разве не об этом мечтает каждая девушка из провинции? Но стоя посреди участка в двенадцать соток с тяпкой в руках, она уже четвёртый час подряд спрашивала себя, как докатилась до такой жизни.
— Олечка, ты грядку-то поглубже рыхли, — Валентина Степановна наблюдала за ней с веранды, элегантно помешивая чай в фарфоровой чашке. — Цветочки любят, когда земля дышит.
«А люди любят, когда их не используют как рабочую силу», — подумала Оля, но промолчала. Её муж уехал в город «по срочным делам», оставив её наедине со своей матерью на всё майские праздники. На даче, куда семья Сергея ездила последние тридцать лет, были свои порядки. И Оля, вышедшая замуж всего три месяца назад, должна была их принять.
— Валентина Степановна, может, сделаем перерыв? Я с утра работаю, — Оля попыталась придать голосу уважительный тон.
— Деточка, но ты же молодая, — свекровь улыбнулась так, будто делала комплимент. — В твои годы я не то что грядки — я полгектара картошки вручную сажала, и ничего. А потом ещё ужин готовила на десять человек. Мы раньше крепче были.
Оля чуть не воткнула тяпку в землю. Ей было тридцать два. Она до замужества руководила отделом в крупной компании. Её руки знали клавиатуру и мышку, но никак не садовый инвентарь. И слово «деточка» вызывало у неё нервный тик.
— Я пойду воды попью, — сквозь зубы процедила она и направилась к дому.
Три месяца назад всё казалось иначе. Сергей — солидный мужчина, директор строительной компании, вдовец — красиво ухаживал. Возил в рестораны, дарил украшения, говорил, что она — его последний шанс на счастье в сорок пять лет. Оля, уставшая от бесперспективных отношений с ровесниками, поверила. О том, что ей предстоит стать не только женой, но и образцовой невесткой, Сергей тактично умолчал.
В доме было прохладно. Оля зашла на кухню, налила воды из графина. Рядом на столе лежала раскрытая записная книжка свекрови. Женщина не удержалась и бросила взгляд:
«Май. Дача. Проверить Ольгу:
Умеет ли готовить (особенно обратить внимание на пироги)
Как работает на участке
Отношение к семейным традициям
Уважение к старшим»
Дальше шёл длинный список дел, который, судя по всему, был составлен специально для неё. Оля почувствовала, как к горлу подступает комок.
— Ты что тут делаешь? — раздался за спиной голос свекрови.
— Воду пью, — Оля демонстративно подняла стакан. — Разве нельзя?
— Можно, конечно, — Валентина Степановна поджала губы. — Только любопытничать нехорошо. Это мои личные записи.
— Которые касаются меня, — Оля неожиданно для себя не стала отступать. — Вы меня проверяете? Как корову на рынке?
— Ну что ты, деточка, — свекровь мгновенно сменила тон на сладкий. — Просто у нас в семье так принято — невестка должна показать, что она достойна фамилии. Сергей — мой единственный сын, я хочу быть уверена, что он в надёжных руках.
— А он в курсе ваших… проверок?
— Сынок всё понимает. Он вырос в уважении к традициям.
Оля поставила стакан и молча вышла из дома. Набрала номер мужа. Длинные гудки.
— Ты как там, зайка? — голос Сергея звучал беззаботно.
— Прекрасно. Твоя мать решила устроить мне экзамен на профпригодность. Ты знал?
— О чём ты? — в его голосе появились настороженные нотки.
— О списке, по которому она меня проверяет. О том, что ты специально оставил меня с ней наедине. О том, что у вас тут какой-то нездоровый культ семейных ценностей.
— Оль, ты преувеличиваешь. Мама просто хочет убедиться, что ты хорошая хозяйка.
— Я директор по маркетингу с опытом работы десять лет. Я не нанималась в домработницы.
— Но ты же в декрете! — голос Сергея стал жёстче. — Тебе всё равно нечем заняться.
В этот момент Оля поняла, что разговор бесполезен. Она в «декрете» потому, что Сергей настоял на её увольнении после свадьбы. Она должна «отдыхать и заниматься домом». То, что для неё работа была смыслом жизни, никого не волновало.
— Я приеду вечером, — сказал Сергей. — Давай всё обсудим.
— Конечно, — ответила Оля и отключилась.
Следующие два часа она механически копала грядки, а в голове крутились варианты разговора с мужем. Где-то на двадцатой воображаемой фразе она остановилась, воткнула лопату в землю и посмотрела на дом, где свекровь раскладывала пасьянс.
— Валентина Степановна, — окликнула она женщину. — А можно вопрос?
— Конечно, деточка.
— А первая жена Сергея… она прошла вашу проверку?
На лице свекрови мелькнуло что-то похожее на злость, но быстро исчезло.
— Светлана была хорошей девушкой. Работящей.
— А почему она ушла?
— Она не ушла, — отрезала свекровь. — Они развелись по обоюдному согласию. Характерами не сошлись.
Оля кивнула и вернулась к работе. Что-то здесь не сходилось. Сергей говорил, что был вдовцом… А теперь оказывается, что с первой женой он развёлся. Мелочь, но неприятная.
Вечером, когда Сергей вернулся, Оля уже приняла решение. Муж вошёл в дом с букетом цветов и извиняющейся улыбкой.
— Зай, прости, если что не так. Мама иногда перегибает палку, но она желает нам только добра.
Оля молча взяла цветы и поставила их в вазу.
— Сереж, а почему ты сказал, что твоя первая жена умерла? — спросила она, не оборачиваясь.
В комнате повисла тишина.
— Кто тебе такое сказал? — наконец произнёс он.
— Ты. Когда мы познакомились.
— Ерунда какая-то, — он нервно рассмеялся. — Я говорил, что мы расстались.
— Нет, ты сказал — «овдовел пять лет назад». Дословно.
— Оль, тебе показалось.
В этот момент в комнату вошла Валентина Степановна.
— Ужинать будете? Я курочку запекла.
— Мам, ты говорила Ольге про Свету? — резко спросил Сергей.
— А что такого? Она твоя бывшая жена, не государственная тайна, — пожала плечами свекровь.
— Так она жива? — настаивала Оля.
— Да жива, конечно, — Валентина Степановна махнула рукой. — В Германию уехала, медсестрой работает. А что?
— Ничего, — Оля посмотрела на мужа. — Просто прояснила ситуацию.
Ужин проходил в напряжённом молчании. Сергей пытался шутить, но выходило натянуто. После ужина он вышел на веранду покурить, а Оля осталась на кухне мыть посуду. Свекровь устроилась рядом с чашкой чая.
— Зря ты это затеяла, — тихо сказала она. — С первой женой.
— Почему? — Оля повернулась к ней. — Боитесь, что я узнаю ещё что-нибудь интересное?
— Боюсь, что ты повторишь её ошибки, — Валентина Степановна отпила чай. — Она тоже была… с характером. Всё пыталась Серёжу переделать на свой лад. А мужчин, деточка, не переделывают. Их принимают такими, какие они есть.
— Вместе с их ложью?
— Ложь — громкое слово. Иногда мужчины приукрашивают действительность, чтобы выглядеть лучше. Это не преступление.
— А что случилось со Светланой на самом деле? — Оля понизила голос. — Почему они развелись?
Валентина Степановна неожиданно рассмеялась.
— Она выдержала на даче только два дня. На третий собрала вещи и уехала. Сказала, что не подписывалась на крепостное право. Через месяц подала на развод.
— И вы думаете, что я должна быть другой? — Оля почувствовала странное облегчение.
— Я думаю, что ты умнее, — свекровь внимательно посмотрела на неё. — У Светы ничего не было, кроме гонора. А у тебя есть перспективы. Серёжа — человек состоятельный. Будешь жить как королева, только научись лавировать.
— То есть подчиняться?
— То есть быть мудрой женщиной, — Валентина Степановна поставила чашку. — Поверь моему опыту: покажешь характер — останешься у разбитого корыта. Пойдёшь на компромисс — будешь с достатком и уважением. Выбирай.
Оля посмотрела в окно, где Сергей курил, нервно постукивая пальцами по перилам. Вспомнила свою прежнюю жизнь — маленькую съёмную квартиру, но собственные решения. Зарплату поскромнее, но профессиональный рост. Свободные вечера, но никого, кто ждал бы дома.
— А вы с Серёжиным отцом тоже так… лавировали? — спросила она.
Свекровь вздрогнула, потом натянуто улыбнулась.
— Не умничай, деточка. У нас было другое время.
— А сейчас?
— А сейчас я иду спать, — Валентина Степановна поднялась. — Завтра рано вставать, много дел. Доброй ночи.
Оля домыла посуду и тоже вышла на веранду. Сергей курил уже третью сигарету подряд.
— Прости меня, — сказала она.
Он удивлённо повернулся.
— За что?
— За то, что устроила сцену. Ты прав, я слишком остро реагирую.
Сергей заметно расслабился, обнял её за плечи.
— Просто мама правда хочет как лучше. Она старой закалки, понимаешь? Для неё семья — это святое.
— Понимаю, — кивнула Оля. — Слушай, а можно тебя попросить? Свози меня завтра в город. Мне нужно кое-что забрать из квартиры.
— Конечно, зай. Всё, что скажешь.
На следующее утро они выехали рано. Валентина Степановна осталась на даче — «Кто-то же должен присмотреть за хозяйством», сказала она, многозначительно посмотрев на Олю.
В городе Сергей высадил жену у её старой квартиры.
— Я пока по делам съезжу, а через час заберу тебя, — сказал он. — Тебе хватит времени?
— Более чем, — улыбнулась Оля.
В квартире она первым делом включила ноутбук. Пока он загружался, достала чемодан и начала складывать вещи. Важное, необходимое, любимое — только то, что могло поместиться в одну сумку.
Она вошла в свою почту, которую не проверяла с медового месяца. Там было несколько писем от бывших коллег и одно — от начальника. Открыла его первым.
«Оля, если надумаешь вернуться — дай знать. Твоё место пока вакантно. Мы бы очень хотели видеть тебя снова в команде».
Она быстро набрала ответ, отправила, потом проверила остальные письма. Позвонила нескольким людям. Договорилась о встрече. Потом сняла со стены фотографию родителей, положила в чемодан.
Через час раздался звонок в дверь. Оля не спешила открывать.
— Оль, ты там? — голос Сергея звучал обеспокоенно. — Уже пора ехать, мама ждёт.
Она открыла дверь. Сергей застыл на пороге, увидев чемодан.
— Это ещё что?
— Я не еду на дачу, — спокойно сказала Оля. — И домой тоже не еду.
— В каком смысле? — он нахмурился. — Ты что, обиделась на вчерашнее? Ну прости, погорячился.
— Дело не в этом, — Оля глубоко вздохнула. — Знаешь, нам лучше расстаться сейчас. Пока не стало хуже.
— Что за бред?! — Сергей повысил голос. — Мы женаты всего три месяца!
— И за эти три месяца я узнала о тебе больше, чем за год знакомства. Ты солгал мне насчёт первой жены. Ты заставил меня уволиться. Ты привёз меня на эту дачу, чтобы твоя мать могла проверить, гожусь ли я в жёны. Что дальше? Тотальный контроль над каждым моим шагом?
— Оля, ты не понимаешь…
— Нет, это ты не понимаешь, — она подняла на него глаза. — Я не собираюсь становиться второй Валентиной Степановной. Не хочу быть женщиной, которая выбирает «компромисс» вместо самоуважения.
— При чём тут моя мать? — Сергей побагровел. — Ты с ума сошла? Она желает нам добра!
— Она желает добра тебе, — мягко поправила Оля. — Я в этой схеме — просто функция. «Жена сына». Удобная, покладистая, бессловесная.
— Что за чушь! Я дал тебе всё — квартиру, машину, деньги на расходы. Чего тебе ещё не хватает?!
— Уважения, Серёж, — она грустно улыбнулась. — Элементарного уважения.
— Да пошла ты! — он развернулся и хлопнул дверью.
Оля выдохнула. Сердце колотилось как сумасшедшее, но на душе стало легче. Она достала телефон, вызвала такси до подруги — там можно будет пожить первое время. Потом села на диван и впервые за три месяца почувствовала себя собой.
Через двадцать минут раздался звонок. Сергей.
— Ты ещё можешь всё исправить, — сказал он без приветствия. — Я готов тебя простить.
— Спасибо, но нет, — твёрдо ответила Оля.
— Ты пожалеешь об этом, — в его голосе прорезались угрожающие нотки. — Одна, без денег, без поддержки… Думаешь, тебе будет лучше?
— Я буду сама решать, как мне будет лучше, — сказала она и отключилась.
Такси приехало через десять минут. Оля в последний раз оглядела квартиру, достала ключи из сумочки и положила их на тумбочку. Когда она уже закрывала дверь, телефон снова зазвонил. На экране высветилось: «Валентина Степановна».
Оля помедлила секунду, затем ответила.
— Олечка, ты что творишь? — голос свекрови был почти ласковым. — Зачем мужика до белого каления доводишь? Он для тебя старается, а ты фокусы устраиваешь.
— Валентина Степановна, мы с вами вчера всё обсудили. Я выбрала.
— Ты не понимаешь, на что идёшь, — в голосе свекрови появились металлические нотки. — Серёжа обеспечивал тебя полностью. Квартира, машина, шуба, отпуск за границей. А твоя зарплата — это слёзы. Одна съёмная квартира сколько стоит!
— У меня есть работа и образование. Справлюсь.
— А личная жизнь? В твоём возрасте уже детей рожать пора, а не карьеру строить!
— Это тоже моё дело, — твёрдо ответила Оля. — Всего доброго.
Она вышла из подъезда и села в такси. По дороге телефон разрывался от звонков Сергея, но она не брала трубку. Потом пришло сообщение:
«Ты дура. Упускаешь такой шанс. Перезвони, пока я добрый».
Оля усмехнулась и удалила сообщение. Потом выключила телефон.
Таксист поглядывал на неё в зеркало заднего вида. Пожилой мужчина с добрыми глазами.
— Проблемы? — участливо спросил он.
— Уже нет, — улыбнулась Оля.
— Куда едем-то?
— В новую жизнь, — она посмотрела в окно на проносящиеся мимо дома. — Туда, где не нужно быть чьей-то функцией.
— Это хорошо, — кивнул таксист. — Я вот сорок лет с женой прожил. И знаете, что главное в семье?
— Что?
— Чтобы каждый свободным человеком оставался. А то как по-другому жить?
Оля улыбнулась и откинулась на сиденье. За окном мелькали деревья, дома, люди. Впереди была неизвестность, но она больше не боялась. В конце концов, любая дорога начинается с первого шага.
А Сергей с матерью пусть ищут новую невестку. Которая будет тяпкой махать покорно. И варенье варить. И лавировать. И терпеть. Вот только счастья в этой схеме нет и не будет — ни для женщины, ни для мужчины.
Оля достала из сумочки помаду, подкрасила губы. «Я на вашей даче впахивать должна, чтобы твоей маме понравиться? Ничего не смущает?» — вспомнила она свой вопрос, который так и остался без ответа. Впрочем, ответ она получила. Не словами — действиями. И сделала выводы.
Телефон она включила только вечером, когда уже устроилась у подруги. Десятки пропущенных, несколько сообщений. В последнем было:
«Света в тебе не ошиблась. Сказала, ты из тех, кто сбежит. Поздравляю, ты справилась с её тестом».
Оля перечитала сообщение несколько раз. Кто такая Света и при чём тут она? Первая жена Сергея? Но откуда она Олю знает?
Вопросов было больше, чем ответов. Но впервые за долгое время Оля чувствовала только одно — облегчение. Какой бы ни была тайна Светланы, это уже не её проблема. У неё теперь своя дорога.
И никаких грядок на горизонте.
