— Наташ, я что-то хотел обсудить, — Миша сел напротив жены и положил руки на стол. Его лицо выражало необычную для него серьезность.
— Что-то случилось? — Наташа подняла взгляд от ноутбука. Вечер пятницы она планировала провести, доделывая рабочие отчеты, чтобы выходные были полностью свободны.
— Мама звонила. Говорит, совсем плохо себя чувствует последнее время. Еле по квартире передвигается, — он провел рукой по волосам. — Ей тяжело самой готовить, убираться.
Наташа медленно закрыла ноутбук. Что-то в голосе мужа подсказывало, что разговор будет непростым.
— И что ты предлагаешь? — осторожно спросила она.
— Ну как что? Ей нужна помощь, — Миша удивленно посмотрел на нее, будто ответ был очевиден. — Я подумал, может, ты бы могла заезжать к ней каждый день после работы? Приготовить что-нибудь, прибраться, помочь с делами.
— Каждый день? — Наташа почувствовала, как внутри поднимается волна возмущения. — Миш, у меня своя работа. И откуда это вдруг? Неделю назад твоя мама хвасталась, что с подругами весь центр города обошла пешком.
— Ты что, не понимаешь? Ей стало хуже! — Миша повысил голос. — И вообще, как ты можешь так говорить? Екатерина Антоновна же не чужой человек тебе!
— Да, не чужой. Но и не настолько родной, чтобы я каждый день к ней ездила как домработница, — Наташа скрестила руки на груди. — А почему, кстати, ты сам не можешь ей помогать?
— Ты же понимаешь, что я работаю допоздна, — Миша отвел глаза. — К тому же, женская рука в хозяйстве нужна.
— Ах, женская рука! — Наташа почувствовала, как краснеет от негодования. — А Зоя тогда что? Тоже не женщина? Почему твоя сестра не может помочь матери?
— У нее трое детей, ей некогда, — отрезал Миша.
— А у меня, значит, времени навалом? — Наташа встала из-за стола. — Почему ты решил это всё, даже не посоветовавшись со мной?
— Я думал, ты поймешь! — Миша тоже поднялся. — Это же моя мать! Неужели так сложно помочь?
— Дело не в сложности, а в том, как ты это преподносишь, — Наташа старалась говорить спокойно, но чувствовала, как дрожит ее голос. — Ты не спрашиваешь, а ставишь перед фактом. И почему-то считаешь, что это моя обязанность.
Миша махнул рукой:
— Ладно, я не хочу сейчас ругаться. Подумай об этом. Утро вечера мудренее.
Но утро не принесло мудрости. Только новые аргументы для продолжения вчерашнего спора.
Через неделю постоянных споров Наташа решила проверить, насколько действительно «немощна» Екатерина Антоновна. В обеденный перерыв она поехала к дому свекрови, который находился в двадцати минутах езды от ее офиса.
Поднявшись на третий этаж, Наташа помедлила перед дверью. Она сомневалась. Может, ей показалось? Может, Екатерина Антоновна действительно нуждается в помощи? Но потом вспомнила, как свекровь на последнем семейном ужине рассказывала о «замечательной прогулке» с подругами, и решительно нажала на звонок.
Дверь открылась почти сразу. На пороге стояла Екатерина Антоновна — подтянутая, с идеальной прической, в домашнем, но аккуратном платье. На ее лице отразилось сначала удивление, а затем недовольство.
— Наташа? Что ты здесь делаешь в такое время?
— Здравствуйте, Екатерина Антоновна. Решила заехать, узнать, как ваше самочувствие. Миша сказал, вам совсем плохо.
Свекровь растерялась на мгновение, но быстро взяла себя в руки.
— Да, плохо. Сегодня немного легче, вот решила чуть-чуть заняться домашними делами.
Из кухни доносились аппетитные запахи, и Наташа, воспользовавшись замешательством свекрови, заглянула туда. На столе стояли миски с начинкой, раскатанное тесто — явно не «чуть-чуть» домашних дел.
— Вы готовите? — Наташа не скрывала удивления. — А Миша сказал, вы еле передвигаетесь.
— Да что ты понимаешь! — Екатерина Антоновна мгновенно перешла в наступление. — Сегодня хороший день, а обычно мне очень тяжело. И вообще, что это за слежка? Ты что, проверяешь меня?
— Не проверяю, а хочу понять, что происходит, — Наташа старалась говорить спокойно. — Миша требует, чтобы я каждый день к вам ездила, готовила, убиралась. Говорит, вы не можете сами.
— Ну и что? Сыну виднее! — Екатерина Антоновна скрестила руки на груди. — Я тут одна совсем, мне тяжело. А ты, значит, помогать не хочешь свекрови?
— Я не против помогать, — Наташа вздохнула. — Но я работаю полный день, у меня свои дела. И если вам нужна помощь, почему бы не попросить Зою? Она же ваша дочь.
— У нее детей трое! — возмутилась Екатерина Антоновна. — Какая может быть помощь?
— А я, значит, должна разрываться между работой, домом и вашим хозяйством? — Наташа почувствовала, как внутри снова поднимается волна возмущения. — И почему Миша сам не может вам помочь?
— Миша — мужчина! — свекровь посмотрела на Наташу как на несмышленого ребенка. — Он работает, устает. А ты чем занимаешься? Сидишь в своей конторе, бумажки перекладываешь.
Наташа глубоко вдохнула, стараясь успокоиться.
— Знаете что, Екатерина Антоновна, давайте обсудим это все вместе — вы, я, Миша и Зоя. Решим, как вам помочь, если помощь действительно нужна.
— Нечего тут решать! — отрезала свекровь. — Сын сказал — значит, так и будет.
Наташа покачала головой:
— Нет, Екатерина Антоновна, так не будет. Я не бесплатная домработница для вас. Хочет Миша помочь — пусть помогает сам.
Дома их ждал очередной скандал.
— Ты следила за моей матерью? — Миша ходил по комнате, сжимая и разжимая кулаки. — Как ты могла?
— Я не следила, а проверила информацию, — Наташа старалась сохранять спокойствие. — И оказалось, что твоя мать прекрасно справляется с хозяйством. Когда я пришла, она готовила для своих подруг.
— Мама сказала, это был единственный хороший день за месяц! — Миша остановился напротив нее. — Ты просто не хочешь помогать!
— Миша, давай смотреть правде в глаза, — Наташа села на диван. — Твоя мама манипулирует тобой. Она хочет, чтобы я была у нее на побегушках, только и всего.
— Да как ты смеешь так говорить о моей матери? — лицо Миши покраснело от гнева. — Ты совсем совесть потеряла?
— А ты свои глаза потерял! — не выдержала Наташа. — Семь лет мы женаты, и все семь лет твоя мать пытается контролировать нашу жизнь! Вспомни, как она была против нашей свадьбы, как критиковала каждое мое решение, как вмешивалась в наши планы!
— Не преувеличивай, — Миша отвернулся. — Мама просто заботится о нас.
— Нет, Миша, это не забота, а контроль, — Наташа встала и подошла к нему. — И сейчас она пытается контролировать меня через тебя. Ей не нужна моя помощь, ей нужно мое подчинение.
— Знаешь что, — Миша взял куртку, — я пойду к маме. Поговорю с ней сам. А ты… ты подумай над своим поведением.
Дверь за ним захлопнулась, и Наташа осталась одна.
— Валентина Антоновна? Здравствуйте, это Наташа, жена Миши, — Наташа нервно сжимала телефон. Решение позвонить тете мужа далось ей нелегко.
— Наташенька! Рада тебя слышать, — голос Валентины звучал тепло. — Что-то случилось?
— Да, у нас с Мишей… проблемы, — Наташа запнулась. — Из-за Екатерины Антоновны.
— А, — протянула Валентина, — что на этот раз моя невестка придумала?
Наташа коротко рассказала о ситуации. С каждым ее словом вздохи Валентины становились все тяжелее.
— Наташа, милая, я знаю Катю уже сорок лет, — сказала наконец Валентина. — Она всегда была мастером манипуляций. Когда мой брат был жив, она и его вертела как хотела. А уж как она контролировала детей…
— Что же делать? — спросила Наташа. — Миша меня не слушает.
— Нужен семейный совет, — решительно сказала Валентина. — Все вместе соберемся и обсудим. Я приеду, мне Катя не указ. И попробуем вразумить Мишу.
Семейный совет состоялся в воскресенье. В небольшой гостиной Екатерины Антоновны собрались все: хозяйка дома, демонстративно закутанная в теплый платок, Миша, Наташа, Зоя и Валентина Антоновна.
— Итак, — начала Валентина, глядя на всех поверх очков, — мы собрались, чтобы решить, как помочь Кате.
— Мне не нужна помощь от всех, — проворчала Екатерина Антоновна. — Только от сына и невестки.
— Или только от невестки? — Валентина подняла бровь. — Катя, давай начистоту. Что с твоим здоровьем?
— Мне плохо, — Екатерина Антоновна откинулась на спинку кресла. — Слабость, усталость… Врач сказал беречь себя.
— Какой врач? — спросила Наташа. — Когда вы были у врача?
— Не твое дело! — огрызнулась свекровь. — Я не обязана отчитываться.
— Мама, но если тебе действительно нужна помощь, может быть, стоит нанять помощницу? — осторожно предложил Миша.
— Чужие люди в доме? Никогда! — отрезала Екатерина Антоновна.
— А я что — не чужая? — не выдержала Наташа. — Для вас я всегда была чужой. Семь лет вы относились ко мне как к временному явлению в жизни Миши.
— Что за глупости! — возмутилась свекровь. — Я всегда относилась к тебе… нормально.
— Нормально? — Наташа горько усмехнулась. — Вы критиковали все: как я готовлю, как одеваюсь, как веду хозяйство. Вы были против нашей свадьбы. Вы постоянно говорили Мише, что он совершил ошибку, выбрав меня.
— Мама, это правда? — Миша выглядел растерянным.
— Не слушай ее, сынок, — Екатерина Антоновна попыталась взять его за руку, но он отстранился.
— Екатерина, хватит, — вмешалась Валентина. — Мы все знаем, как ты относишься к Наташе. И как ты привыкла манипулировать детьми.
— Да как ты смеешь! — возмутилась Екатерина Антоновна.
— Смею, потому что видела это годами, — спокойно ответила Валентина. — Миша, твоя мать всегда контролировала тебя и Зою. Вспомни, как она настояла, чтобы ты пошел в технический вуз, хотя ты хотел стать историком. Как она заставила Зою выйти замуж за Олега, хотя Зоя его не любила.
— Мама, это правда? — Зоя повернулась к матери.
— Вы все против меня! — Екатерина Антоновна начала театрально всхлипывать. — Я старая, больная женщина, а вы меня обвиняете!
— Мама, перестань, — Миша вздохнул. — Давай поговорим честно. Тебе действительно нужна ежедневная помощь?
Екатерина Антоновна замолчала, явно не ожидая такого вопроса от сына.
— Мне… мне тяжело одной, — наконец сказала она тихо. — Мне одиноко, Миша.
— Так вот в чем дело, — Миша покачал головой. — Мама, почему ты просто не сказала, что хочешь видеть нас чаще?
— Потому что вы бы не приехали, — Екатерина Антоновна поджала губы. — У вас своя жизнь, свои дела. А я тут одна сижу.
— Мы бы приехали, — мягко сказал Миша. — Но требовать, чтобы Наташа каждый день к тебе ездила — это неправильно.
— Да что она делает такого важного? — не сдавалась Екатерина Антоновна. — Сидит в своей конторе, цифры перебирает!
— Мама! — Миша повысил голос. — Наташа — бухгалтер в крупной компании. У нее ответственная работа. И она моя жена, а не твоя служанка.
В комнате повисла тишина. Екатерина Антоновна смотрела на сына широко раскрытыми глазами, явно не веря, что он осмелился возразить ей.
— А ты, Зоя? — Миша повернулся к сестре. — Почему ты не можешь помогать маме?
— У меня трое детей, — начала оправдываться Зоя.
— Которые большую часть дня в школе и детском саду, — перебил ее Миша. — И ты находишь время на встречи с подругами и шопинг.
— Откуда ты… — Зоя замолчала, поняв, что выдала себя.
— Мама все рассказывает, — Миша горько усмехнулся. — Как ты ходила с подругами в кафе, как покупала новую одежду… Но почему-то времени на собственную мать у тебя нет.
Зоя опустила глаза:
— Мне неловко это говорить, но… мама всегда вмешивается в мою жизнь. Критикует, как я воспитываю детей, как веду хозяйство. Я устала от этого.
— Что?! — Екатерина Антоновна вскочила с кресла, забыв о своей «слабости». — Ты неблагодарная дочь! Я всегда только о вас думала!
— Нет, мама, — Миша встал рядом с ней. — Ты думала о том, как контролировать наши жизни. Как заставить нас жить по твоим правилам.
— Как ты смеешь… — начала Екатерина Антоновна, но Миша перебил ее:
— Смею, потому что я взрослый человек. И Наташа — моя жена, моя семья. И я не позволю тебе разрушить наш брак своими манипуляциями.
— Прекрасно! — Екатерина Антоновна гордо вскинула голову. — Раз так, то уходите все! Я как-нибудь сама справлюсь!
— Мама, не драматизируй, — Миша покачал головой. — Мы предлагаем разумное решение. Мы с Наташей будем навещать тебя раз в неделю. Если тебе нужна дополнительная помощь — наймем человека. Зоя тоже будет приезжать с детьми.
— Не нужно мне ничего! — Екатерина Антоновна отвернулась. — Идите, оставьте меня одну.
— Катя, хватит устраивать сцены, — строго сказала Валентина. — Тебе предлагают разумный компромисс. Либо принимай его, либо действительно оставайся одна.
Наташа и Миша ехали домой молча. Только когда они вошли в квартиру, Миша наконец заговорил:
— Прости меня, — он посмотрел Наташе в глаза. — Я был слеп. Не видел, как мама манипулирует мной, тобой, всеми нами.
— Ты не виноват, — Наташа положила руку ему на плечо. — Она твоя мать, ты любишь ее. Это нормально.
— Но я должен был видеть правду, — Миша покачал головой. — Все эти годы она пыталась контролировать нашу жизнь, а я позволял ей это. И чуть не разрушил наш брак из-за этого.
— Главное, что ты понял это сейчас, — Наташа слабо улыбнулась. — Что будем делать дальше?
— То, что я сказал, — Миша обнял ее. — Будем навещать маму раз в неделю, вместе. Если ей действительно нужна помощь — наймем человека. Но больше я не позволю ей вмешиваться в нашу жизнь и манипулировать нами.
— А если она не согласится? — Наташа прижалась к нему.
— Это ее выбор, — твердо сказал Миша. — Я люблю маму, но моя семья — это ты. И я не позволю никому, даже маме, разрушить то, что у нас есть.
— Я люблю тебя, — Наташа подняла голову и посмотрела ему в глаза.
— Я тоже тебя люблю, — Миша нежно поцеловал ее. — И я обещаю, что впредь все важные решения мы будем принимать вместе.
Прошел месяц. Отношения с Екатериной Антоновной оставались напряженными. Она отказалась от помощницы по хозяйству и от регулярных визитов сына и невестки. «Я сама справлюсь,» — гордо заявила она. Но Миша и Наташа все равно навещали ее каждое воскресенье, привозили продукты, помогали с тяжелой работой по дому.
Зоя так и не стала чаще бывать у матери, находя все новые оправдания. Но теперь Миша видел ее эгоизм и не пытался переложить ответственность на Наташу.
Валентина Антоновна тоже регулярно навещала невестку, не давая ей впадать в депрессию от одиночества.
Постепенно Екатерина Антоновна стала менее враждебной к Наташе, хотя полного примирения не произошло. Она все еще могла сделать колкое замечание или попытаться манипулировать сыном. Но Миша научился видеть эти попытки и мягко, но твердо пресекал их.
— Знаешь, что я понял? — сказал он однажды Наташе, когда они возвращались от Екатерины Антоновны. — Моя мать никогда полностью не примет тебя и не изменит своего характера. Но мы можем построить такие отношения, которые будут комфортны для всех нас.
— Я думаю, ты прав, — Наташа кивнула. — Мы не можем изменить твою маму, но можем изменить свое отношение к ситуации.
— Главное, что теперь я вижу правду, — Миша сжал руку Наташи. — И больше не позволю никому встать между нами.
Наташа улыбнулась. Конфликт не был полностью разрешен, отношения со свекровью оставались сложными. Но их брак с Мишей стал крепче. Они научились вместе противостоять манипуляциям и защищать свою семью. И это было самым важным результатом всей этой истории.
— Я не бесплатная домработница для твоих родителей! Хочешь им помочь — помогай сам, — эти слова, сказанные в порыве гнева, стали точкой перелома в их отношениях. Они напомнили Мише о том, что его главная ответственность теперь — перед женой, перед их общей семьей.
— Я благодарен тебе за то, что ты не побоялась сказать мне правду, — признался Миша. — Даже если в тот момент я не хотел ее слышать.
— А я благодарна тебе за то, что ты нашел в себе силы эту правду принять, — ответила Наташа, крепче сжимая его руку.
Впереди их ждало еще много испытаний. Отношения с Екатериной Антоновной вряд ли когда-нибудь станут идеальными. Но теперь они знали, что вместе смогут справиться с любыми трудностями. Потому что научились главному — слышать и понимать друг друга.
