Я никому ничего не должна: свекровь с 4 квартирами отказалась помогать сыну

— Валерия Витальевна, неужели вам нужны все четыре квартиры? — Нина старалась говорить спокойно, но голос все равно дрожал. — Мы с Гошей могли бы хотя бы временно пожить в одной из них.

— А с какой стати? — свекровь поджала губы. — Это мое наследство. Мое имущество — мое дело! Я планирую сдавать эти квартиры, чтобы обеспечить себе достойную старость. Вы молодые, сами заработаете. Взрослые должны сами решать свои проблемы.

— Мам, но мы правда в стесненных обстоятельствах, — вмешался Гоша, переводя взгляд с матери на жену. — Сама же видишь, какая у нас теснота.

— Ничего страшного, — отрезала Валерия Витальевна, поправляя безукоризненную прическу. — Мы с твоим отцом в свое время тоже начинали с малого. И ничего, справились. Не нужно рассчитывать на чужое. Я буду сдавать эти квартиры, а жить бесплатно никого не пущу.

Нина отвернулась к окну, чтобы скрыть выражение лица. Однокомнатная квартира, в которой они ютились с Гошей, казалась особенно тесной на фоне внезапно свалившегося на свекровь богатства. Четыре квартиры! И ни одной они не могут получить даже во временное пользование.

Новость о наследстве пришла неожиданно. Дядя Валерии Витальевны скончался, оставив ей и ее брату Николаю пять квартир. Николай, давно живущий в Германии, отказался от своей доли, не желая связываться с имуществом в России, куда не планировал возвращаться. Так Валерия Витальевна стала обладательницей сразу четырех квартир в центре города.

Нина и Гоша узнали об этом случайно, во время воскресного обеда у свекрови. Валерия Витальевна, обычно сдержанная и неэмоциональная, буквально светилась от радости.

— Представляете, какая удача! — рассказывала она, накладывая картофельное пюре в тарелки. — Я даже не надеялась. Думала, что дядя Витя все племяннице своей оставит, они ближе общались. А он, оказывается, все нам с Колей завещал. А Коля отказался!

— Ничего себе! — Гоша присвистнул. — И что ты теперь с ними делать будешь?

— Как что? Сдавать, конечно. Это же целое состояние! — глаза Валерии Витальевны блестели. — Я уже с риэлтором встретилась, он оценил примерную стоимость аренды. Представляете, сколько я буду получать ежемесячно?

Нина и Гоша переглянулись. Они жили в крошечной однушке, которую снимали за половину Гошиной зарплаты. О собственном жилье они могли только мечтать.

— Мам, а может, ты нам одну квартиру дашь? — осторожно спросил Гоша. — Ну, пожить. Хотя бы временно. Мы бы коммуналку оплачивали…

Лицо Валерии Витальевны изменилось, взгляд стал холодным.

— Это мое наследство, Георгий. Я никому ничего не должна.

С того дня прошел месяц. Валерия Витальевна активно занималась сдачей квартир. Она тщательно отбирала жильцов, заключала договоры, собирала деньги. К Нине и Гоше приезжала редко, а когда приезжала, то только и говорила, что о своих новых квартирах и благополучных жильцах.

— В трехкомнатную заселилась такая интеллигентная семья, — рассказывала она, сидя на кухне Нины и Гоши. — Муж — преподаватель в университете, жена — врач. И двое прекрасно воспитанных детей. А в двушку на Ленина въехал бизнесмен из Москвы. Платит вперед, никаких проблем.

Нина молча мыла посуду, стараясь не слушать. Их однокомнатная квартира с низкими потолками и старой сантехникой вызывала все больше раздражения.

— А с кем ты оставила ключи от квартиры на Пушкинской? — спросил Гоша, пытаясь вклиниться в монолог матери.

— С консьержкой, — отмахнулась Валерия Витальевна. — Там еще нужно кое-что доделать, прежде чем сдавать. Старая мебель, обои… Но квартира просто чудесная! Высокие потолки, большая лоджия…

Нина с грохотом поставила тарелку на сушилку. Гоша бросил на нее предупреждающий взгляд.

— Мам, а можно мы с Ниной посмотрим эту квартиру? — спросил он как бы между прочим.

— Зачем? — Валерия Витальевна нахмурилась.

— Просто интересно.

— Не вижу смысла, — отрезала свекровь. — У меня там ремонт скоро начнется, не хочу, чтобы кто-то ходил и мешал.

В этот момент в ванной что-то громко зашумело, а потом раздался треск. Гоша вскочил и побежал смотреть. Через минуту он вернулся с мокрыми руками и растерянным лицом.

— Труба лопнула, — сказал он. — Вода хлещет во все стороны.

— Восемьдесят тысяч?! — Нина чуть не выронила телефон. — За ремонт ванной и кухни?

— Да, именно столько, — подтвердил сантехник. — Трубы старые, нужно менять полностью. Плюс плитка отошла, ее тоже придется сбивать. А учитывая возраст дома… В общем, меньше не выйдет.

Нина в отчаянии посмотрела на Гошу. Таких денег у них не было. Совсем.

— Может, у твоей мамы попросим? — тихо предложила она, когда сантехник ушел.

Гоша неуверенно кивнул.

— Попробую. Но ты же знаешь…

Разговор с Валерией Витальевной состоялся вечером того же дня. Она приехала, осмотрела затопленную ванную и поджала губы.

— Так я и знала, — сказала она. — Надо было вам выбирать квартиру понадежнее.

— Мам, нам нужна помощь, — прямо сказал Гоша. — Нам нужны деньги на ремонт. Или… может быть, мы могли бы пожить в одной из твоих квартир, пока здесь будет ремонт?

Валерия Витальевна покачала головой.

— Георгий, я же говорила тебе. Это мое имущество, мое обеспечение. Я не могу просто так раздавать квартиры или деньги. Вы взрослые люди, сами решайте свои проблемы.

— Но мам…

— Никаких «но», — отрезала Валерия Витальевна. — Я никому ничего не должна. Возьмите кредит, займите у друзей, не знаю. Решайте сами.

Когда свекровь ушла, Нина не выдержала.

— Я не понимаю, — сказала она. — У твоей матери четыре квартиры. Четыре! И она не может нам помочь? Не может пустить нас пожить в одну из них на время ремонта? Это… это просто немыслимо!

— Нина, ты же знаешь мою маму, — устало ответил Гоша. — Она всегда была такой. Независимой, самостоятельной. И от других требует того же.

— Но мы же… — Нина осеклась, подбирая слова. — Мне кажется, что родные люди должны помогать друг другу. Особенно когда у одних есть излишек, а другие нуждаются.

Гоша только вздохнул, не находя ответа.

Тамара Петровна, мать Нины, приехала через неделю. Маленькая, суетливая женщина, она привезла с собой три сумки с едой и теплыми вещами.

— Я как узнала про вашу беду, сразу собралась, — говорила она, разбирая сумки. — Деньги, конечно, не могу дать много, пенсия маленькая. Но вот, кое-что привезла.

Нина обняла мать, чувствуя комок в горле.

— Спасибо, мама. Но мы справимся.

— А свекровь что? — Тамара Петровна понизила голос. — Не помогает?

Нина вкратце рассказала о ситуации с наследством и отказе Валерии Витальевны помочь. Тамара Петровна только качала головой, не веря своим ушам.

— Как так можно? — возмущалась она. — У нее четыре квартиры, а родной сын с женой в такой тесноте живут, да еще и с проблемами!

— Мама, тише, — Нина боялась, что Гоша услышит. — Каждый имеет право распоряжаться своим имуществом как хочет.

— Имеет, конечно, — согласилась Тамара Петровна. — Но есть же совесть, порядочность! Я вот на что только не шла, чтобы тебе помочь, когда ты училась. И последним делилась, и подрабатывала где могла. А тут — четыре квартиры!

Нина только вздохнула. Две такие разные женщины — ее мама и свекровь. Одна всегда готова отдать последнее, другая не желает делиться даже излишками.

Телефонный звонок раздался посреди ночи. Гоша нащупал телефон на тумбочке и сонно ответил. Через секунду он резко сел.

— Что? Когда? Сейчас приеду!

Нина тоже проснулась, испуганно глядя на мужа.

— Что случилось?

— Маме плохо, — Гоша уже одевался. — Давление подскочило, она еле до телефона доползла. Вызвала скорую, но просит, чтобы я приехал.

— Я с тобой, — Нина тоже начала одеваться.

Они приехали к Валерии Витальевне одновременно со скорой. Бригада медиков осмотрела пожилую женщину, сделала укол и оставила лекарства.

— Постельный режим минимум неделю, — сказал врач Гоше. — Давление нестабильное, возможны головокружения. Ей нельзя оставаться одной.

Когда медики ушли, Валерия Витальевна, бледная и осунувшаяся, посмотрела на сына.

— Гошенька, тебе придется побыть со мной, — сказала она слабым голосом. — Я сама не справлюсь.

— Конечно, мама, — Гоша кивнул. — Я останусь.

— И Нина пусть останется, — Валерия Витальевна перевела взгляд на невестку. — Мне нужна помощь.

Нина застыла. Она посмотрела на свекровь, потом на мужа.

— Валерия Витальевна, — начала она медленно, — я работаю полный день. У меня нет возможности сидеть с вами.

— Но я болею, — свекровь приподнялась на подушках. — Мне нужен уход!

— Я понимаю, — кивнула Нина. — Но разве я вам что-то должна?

В комнате повисла тишина. Гоша переводил растерянный взгляд с матери на жену.

— Что ты сказала? — голос Валерии Витальевны дрогнул.

— Я сказала, что ничего вам не должна, — повторила Нина твердо. — Вы сами нас этому научили. «Я никому ничего не должна», помните? Вот и я ничего не должна. У вас есть квартиры, в которых живут люди. Пусть они вам помогают. Или наймите сиделку на деньги от аренды.

Лицо Валерии Витальевны исказилось от гнева.

— Как ты смеешь! — воскликнула она. — Неблагодарная! Я вырастила сына, а ты…

— Валерия Витальевна, — перебила Нина, — у меня есть работа. Я не могу ее бросить, чтобы сидеть с вами. Гоша может остаться, это его мать. А я пойду домой.

И она действительно ушла, оставив ошеломленного Гошу разбираться с возмущенной матерью.

— Твоя жена — эгоистка! — кричала Валерия Витальевна, когда Нина ушла. — Как она могла так поступить! Я болею, а она…

— Мама, успокойся, — Гоша попытался утихомирить мать. — Тебе нельзя волноваться. Давление подскочит.

— Какое тут спокойствие! — Валерия Витальевна не унималась. — Она бросила меня в беде! Это неслыханно!

— Мама, Нина права, — тихо сказал Гоша. — У нее работа. Она не может все бросить. И… и ты действительно говорила, что никому ничего не должна. Когда мы просили помощи с ремонтом.

— Это совсем другое! — Валерия Витальевна возмущенно замахала руками. — То имущество, а это — здоровье, жизнь!

Гоша вздохнул.

— Я останусь с тобой, мама. Но Нину не вини. Она поступает так, как научилась от тебя.

Следующие несколько дней выдались тяжелыми. Гоша разрывался между работой, больной матерью и обиженной женой. Валерия Витальевна требовала постоянного внимания, а Нина наотрез отказывалась навещать свекровь.

— Пусть наймет сиделку, — говорила она мужу. — У нее деньги есть.

— Нина, это моя мать, — устало отвечал Гоша.

— Вот именно. Твоя, не моя. Вот ты и заботься.

На пятый день ситуация достигла точки кипения. Валерия Витальевна позвонила своей двоюродной сестре Маргарите и пожаловалась на «неблагодарную невестку». Маргарита тут же позвонила Нине.

— Как ты можешь так поступать с больной женщиной? — возмущалась она. — Валерия одна, ей нужна помощь!

— Маргарита Петровна, — спокойно ответила Нина, — у Валерии Витальевны четыре квартиры и стабильный доход от них. Она может нанять профессиональную сиделку, которая будет ухаживать за ней гораздо лучше, чем я. Я не медик, я бухгалтер. И у меня есть работа, которую я не могу бросить.

— Но это же вопрос семейной поддержки! — не унималась Маргарита.

— О какой семейной поддержке вы говорите? — голос Нины дрогнул. — Когда нам нужна была помощь, Валерия Витальевна сказала, что никому ничего не должна. Теперь я говорю то же самое.

Разговор закончился ничем, но через час Маргарита позвонила снова.

— Я хочу поговорить со всеми вами, — сказала она решительно. — Это не дело — воевать по телефону. Приезжайте сегодня вечером к Валерии. Я тоже буду. Надо все обсудить.

Семейный совет собрался в квартире Валерии Витальевны. Кроме хозяйки, Гоши, Нины и Маргариты там была еще и Тамара Петровна, которая наотрез отказалась оставлять дочь одну «на растерзание этим акулам».

— Итак, — начала Маргарита, оглядывая всех собравшихся, — давайте разберемся в ситуации. Валерия больна, ей нужен уход. Гоша работает и не может находиться с ней постоянно. Нина отказывается помогать. Я правильно все понимаю?

— Не совсем, — возразила Нина. — Я не отказываюсь помогать в принципе. Я отказываюсь бросать работу и сидеть со свекровью круглосуточно. Это разные вещи.

— Она просто не хочет мне помогать, — вмешалась Валерия Витальевна. — Ей наплевать на меня.

— Неправда! — воскликнула Нина. — Я каждый день передаю с Гошей продукты, лекарства. Я готовлю еду и отправляю ее сюда. Но я не могу здесь находиться постоянно!

— Тогда почему бы вам с Гошей не переехать сюда? — предложила Маргарита. — Хотя бы на время болезни Валерии.

— Потому что у нас есть своя жизнь, — ответила Нина. — Я не хочу жить в квартире свекрови, у которой есть еще четыре свободные квартиры, но она не дает нам ни одну из них даже во временное пользование.

— При чем тут квартиры? — возмутилась Валерия Витальевна. — Речь о моем здоровье!

— При том, что вы установили правила, — Нина посмотрела прямо на свекровь. — «Я никому ничего не должна», помните? Вот и я теперь живу по этим правилам.

— Девочка права, — неожиданно вмешалась Тамара Петровна. — Валерия, ты не можешь требовать от других того, чего сама не даешь.

— Я не понимаю, о чем вы, — Валерия Витальевна скрестила руки на груди.

— О взаимопомощи, — пояснила Тамара Петровна. — О поддержке. О семье, наконец. У тебя много, а ты не делишься даже с родным сыном. А потом требуешь, чтобы к тебе относились иначе.

— Мое имущество — это мое дело! — отрезала Валерия Витальевна.

— А моя жизнь — мое дело, — парировала Нина.

Маргарита покачала головой.

— Дорогие мои, так мы ни к чему не придем. Давайте искать компромисс.

Гоша, до сих пор молчавший, наконец заговорил.

— Я предлагаю следующее, — сказал он. — Я буду приходить к маме каждый день после работы, помогать по хозяйству. В выходные я буду здесь целый день. Нина будет готовить еду и передавать ее со мной, покупать необходимые лекарства. А на дневное время мы наймем сиделку, профессионала. Я готов частично оплачивать ее услуги.

— Почему я должна кого-то нанимать? — спросила Валерия Витальевна. — У меня есть сын и невестка!

— Потому что у сына и невестки есть работа, — твердо ответил Гоша. — Мы не можем бросить ее из-за твоей болезни, мама. Прости, но это так.

— Я согласна с вариантом Гоши, — кивнула Нина. — Это разумный компромисс.

— Я тоже согласна, — поддержала Тамара Петровна. — Профессиональная сиделка будет даже лучше, чем невестка, которая не имеет медицинского образования.

Валерия Витальевна хотела возразить, но Маргарита ее опередила.

— Валерия, этот вариант действительно оптимальный. И Гоша с Ниной помогают, и ты получаешь профессиональный уход.

— Хорошо, — наконец сдалась Валерия Витальевна. — Но учтите: я вычеркну вас из завещания! Все достанется соседям!

Нина усмехнулась.

— Валерия Витальевна, мы и не рассчитываем на ваше наследство. Мы рассчитываем только на себя.

Сиделку нашли быстро — опытную, немолодую женщину Антонину Сергеевну, которая сразу понравилась Валерии Витальевне своей обстоятельностью и аккуратностью. Гоша исправно навещал мать каждый день, Нина передавала еду и лекарства. Но сама приезжала редко, только когда Гоша очень просил.

Здоровье Валерии Витальевны постепенно улучшалось, но отношения с Ниной оставались натянутыми. Свекровь считала невестку неблагодарной эгоисткой, а Нина не могла простить свекрови ее черствость.

— Как ты можешь так спокойно общаться с ней? — спрашивала она Гошу после очередного визита к его матери. — Она же нам откровенно нахамила тогда, с квартирами.

— Она моя мать, Нина, — вздыхал Гоша. — Я не могу ее вычеркнуть из своей жизни.

— Я и не прошу тебя об этом, — Нина качала головой. — Просто не понимаю. Как можно быть такой… бесчувственной?

— Она не всегда была такой, — задумчиво говорил Гоша. — Когда папа был жив, она была другой. Более мягкой, что ли. А потом замкнулась, стала думать только о своей независимости, о том, чтобы ни от кого не зависеть.

— И чтобы никто не зависел от нее, — добавляла Нина.

Прошло полгода. Валерия Витальевна полностью поправилась и теперь с удвоенной энергией занималась своими квартирами. Сиделку отпустили, но Гоша по-прежнему навещал мать регулярно. Нина приезжала реже, отношения оставались прохладными.

Одним субботним днем, когда Нина и Гоша занимались домашними делами, раздался звонок. Гоша взял трубку и удивленно поднял брови.

— Нина, это мой дядя Коля! Из Германии!

Николай, брат Валерии Витальевны, звонил крайне редко. Последний раз они разговаривали, когда решался вопрос с наследством, и то — по видеосвязи с нотариусом.

— Он хочет с нами встретиться! — сообщил Гоша, положив трубку. — Приехал в отпуск и хочет всех видеть. Будет у мамы завтра к обеду.

Нина скривилась.

— Я не пойду.

— Нина, пожалуйста, — Гоша взял ее за руки. — Я не видел дядю много лет. Он классный мужик, правда. Ты ему понравишься.

— Дело не в дяде, а в твоей матери, — Нина высвободила руки. — Мне неприятно находиться с ней в одном помещении после всего, что было.

— Ради меня, — просил Гоша. — Только завтра, один раз.

В конце концов Нина сдалась.

Квартира Валерии Витальевны выглядела праздничной: на столе — лучшая посуда, в центре — большое блюдо с пирогами. Сама хозяйка в нарядном платье суетилась на кухне. Когда Нина и Гоша вошли, она сухо кивнула им.

— Николай вот-вот приедет, — сообщила она. — Гоша, помоги мне накрыть на стол.

Вскоре раздался звонок в дверь. На пороге стоял высокий седой мужчина с доброй улыбкой — так не похожий на свою чопорную сестру.

— Гошка! — воскликнул он, распахивая объятия. — Какой ты стал! Помню тебя вот таким пацаном, а теперь — мужчина!

Гоша обнял дядю, потом представил Нину.

— А это моя жена, Нина.

— Очень приятно, — Николай поцеловал Нине руку. — Красавица! Гошка, ты молодец!

Обед проходил в неожиданно теплой атмосфере. Николай рассказывал о жизни в Германии, о своей работе, о путешествиях. Он был общительным, приветливым, совсем не похожим на сестру.

— А ты, Леруся, как поживаешь? — спросил он, обращаясь к сестре. — Говорят, ты у нас теперь богатая наследница?

Валерия Витальевна улыбнулась.

— Да, квартиры дяди Вити мне очень пригодились. Я их сдаю, получаю хороший доход.

— Молодец, — кивнул Николай. — А ребятам помогаешь? — он кивнул в сторону Гоши и Нины.

Повисла неловкая пауза. Валерия Витальевна откашлялась.

— У них все хорошо, они справляются сами.

Николай внимательно посмотрел на племянника и его жену, потом снова на сестру.

— Я так понимаю, ребята, вы не получили ни одной из этих квартир? — прямо спросил Николай, отложив вилку.

Гоша опустил глаза, а Нина встретилась взглядом с Николаем.

— Нет, не получили, — спокойно ответила она. — Валерия Витальевна решила сдавать все квартиры.

— При чем тут квартиры? — резко вмешалась свекровь. — Мы говорим о другом!

— А о чем мы говорим, Лера? — Николай повернулся к сестре. — О том, что у тебя четыре квартиры, а твой сын с женой ютятся в однушке?

— Это мое имущество, — отрезала Валерия Витальевна. — Я никому ничего не должна.

— Должна, не должна… — Николай покачал головой. — Знаешь, Лера, когда я отказался от наследства, я думал, что ты хотя бы одну квартиру отдашь Гоше. Поэтому и подписал отказ так легко.

Валерия Витальевна покраснела.

— Не нужно меня учить, как распоряжаться своим имуществом!

— Не учу, — спокойно ответил Николай. — Просто напоминаю, что семья — это не только когда тебе что-то должны. Это когда ты сам готов помочь, поделиться, поддержать.

— А они мне помогали, когда я болела? — возмутилась Валерия Витальевна, бросив гневный взгляд на Нину. — Гоша еще да, а вот невестка…

— Я готовила еду и отправляла лекарства, но я не могла бросить работу, — спокойно ответила Нина. — У вас был доход от квартир, вы могли нанять сиделку. Так и получилось в итоге.

Николай внимательно посмотрел на Нину, потом на Валерию Витальевну.

— Я правильно понимаю, Лера, что ты отказала ребятам в помощи, когда они нуждались, а потом обиделась, что они поступили так же?

— Это совсем другое! — Валерия Витальевна всплеснула руками от возмущения.

— Нет, Лера, это то же самое, — мягко сказал Николай. — И ты это понимаешь, просто не хочешь признать.

За столом повисло напряженное молчание. Гоша неловко откашлялся.

— Давайте не будем об этом сейчас…

— Нет, Гоша, давайте поговорим, — неожиданно твердо сказала Нина. — Валерия Витальевна, я не держу на вас зла. Правда. Я просто приняла ваши правила игры. Вы сказали, что никому ничего не должны — и я решила жить по этому же принципу. Вы сдаете квартиры — это ваше право. Я хожу на работу — это мое право.

Валерия Витальевна хотела что-то возразить, но осеклась под внимательным взглядом брата.

— Мне кажется, тут есть над чем подумать, — сказал Николай. — Гоша, Нина, вы как планируете дальше жить? Так и будете снимать?

— Нет, — улыбнулся Гоша. — У меня повышение на работе, мы начали копить на первый взнос за ипотеку. Думаю, через год сможем купить свое жилье.

— Молодцы, — искренне похвалил Николай.

Когда обед закончился и Гоша с Ниной засобирались домой, Николай вызвался их проводить. Уже у выхода он протянул Гоше конверт.

— Вот, возьмите. Это от меня, на первый взнос. Не отказывайтесь, я могу себе это позволить.

Дома, открыв конверт, Гоша и Нина обнаружили чек на значительную сумму.

— Гоша, мы не можем это принять, — растерянно сказала Нина.

— Почему? Дядя Коля хочет нам помочь.

— Но он же нам никто… то есть, родственник, но дальний…

Гоша обнял жену.

— Нина, понимаешь, в чем разница между мамой и дядей Колей? Дядя не считает, что кому-то что-то должен или не должен. Он просто хочет помочь, потому что может. Вот и вся разница.

Нина задумалась.

— Надеюсь, твоя мама когда-нибудь это поймет.

— Не думаю, — честно ответил Гоша. — Но мы будем другими. Если у нас будут дети, мы научим их, что семья — это не там, где что-то должны, а там, где помогают просто потому, что могут.

Через месяц Валерия Витальевна пригласила Гошу и Нину на чай. Разговор был натянутым, но в конце вечера она неожиданно протянула Гоше ключи.

— Это от квартиры на Пушкинской, — сказала она сухо. — Живите там, пока не купите свою. Я договорилась с жильцами, они съезжают в конце месяца.

Нина и Гоша переглянулись в изумлении.

— Не думайте, что я признаю свою неправоту, — быстро добавила Валерия Витальевна. — Просто Коля меня замучил своими нравоучениями.

Когда они возвращались домой, Нина крепко сжала руку мужа.

— Знаешь, Гоша, я все равно не буду любить твою маму. И она меня тоже. Но, может быть, мы сможем научиться уважать друг друга.

— Это уже начало, — улыбнулся Гоша. — Маленький шаг, но в правильном направлении.

А через несколько дней Николай позвонил и сообщил, что решил не возвращаться в Германию насовсем — он выходит на пенсию и хочет провести остаток жизни на родине. «Буду приглядывать за вами всеми,» — смеялся он в трубку. И почему-то от этой новости на душе у Нины стало спокойнее.

Источник

Понравилась статья? Поделиться с друзьями:
Добавить комментарий

;-) :| :x :twisted: :smile: :shock: :sad: :roll: :razz: :oops: :o :mrgreen: :lol: :idea: :grin: :evil: :cry: :cool: :arrow: :???: :?: :!: