Марина прижала ладони к стеклу и смотрела во двор, где сосед Григорий Петрович поливал розы, посаженные им на дворовом газоне. Капли воды блестели на листьях, и ей казалось, что весь мир за окном живёт какой-то правильной, размеренной жизнью. А она застряла в этой душной квартире, где каждый предмет напоминал о чужой жизни — о жизни свекрови Зинаиды Ивановны.
Уже семь лет она жила здесь. Семь лет слушала, как та ворчит на кухне, недовольная то пятнами на плите, то тем, что кто-то не так поставил чашку в раковину. Семь лет Марина мечтала о собственном доме, где она могла бы дышать полной грудью, где не нужно было бы ходить на цыпочках и извиняться за каждый свой шаг.
— Андрей, — позвала она мужа, который лежал на диване с телефоном. — Давай поговорим о квартире.
Он даже не поднял глаз от экрана.
— О чём говорить? Денег нет. Ставки по ипотеке космические.
— У меня почти миллион накоплен. Если продать наследство…
— Какое наследство? — наконец-то оторвался он от телефона, и в его голосе прозвучало что-то похожее на интерес.
Марина присела на край дивана. Андрей невольно подвинулся, словно её близость стала ему неприятна. Когда это началось? Когда они перестали обниматься по утрам? Когда его рука перестала искать её во сне?
— Тётя Лида оставила мне дом в Климовске. Маленький, но участок неплохой. Риелтор говорит, можно продать за полтора миллиона.
— А! — Андрей снова уткнулся в телефон. — Ну продавай, если хочешь. Только учти — этого всё равно не хватит на нормальную квартиру.
Марина сжала кулаки. Всегда так. Всегда он находил способ охладить её энтузиазм, сделать её мечты нереальными.
— А если добавить мои накопления…
— Твои накопления, — усмехнулся он. — Знаешь, Марин, иногда мне кажется, ты живёшь в каком-то своём мире. Да, копишь ты, копишь… На всём экономишь. Помню, как ты в прошлом году новые сапоги не купила. Говорила — на квартиру коплю. А мне что, жить как нищему?
В его голосе прозвучала такая неприкрытая злость, что Марина почувствовала, как внутри что-то сжалось. Неужели он действительно считает её жадной? Неужели не понимает, что она отказывала себе во всём — в новой одежде, в походах в кафе с подругами, в отпуске на море — только для того, чтобы у них появился свой дом?
— Андрей, я не заставляю тебя жить как нищему. Просто…
— Просто что? — Он резко сел. — Просто ты решила, что твоя мечта о квартире важнее всего остального? А может, мне тоже хочется иногда в ресторан сходить? Или новую куртку купить?
— Ты покупаешь куртки, — тихо сказала Марина. — И ездишь с друзьями на рыбалку. И новый смартфон у тебя…
— Боже, ну началось! — Андрей встал и направился к окну. — Ты что, теперь мне всё припомнишь?
Марина смотрела на его спину и думала о том, как раньше эта спина казалась ей надёжной. Он был выше её, широкоплечий, и когда они только познакомились, она чувствовала себя рядом с ним защищённой. А теперь…
— Нет, — сказала она. — Я просто хочу понять, почему моя мечта о собственном доме кажется тебе неважной.
Андрей обернулся. В его глазах мелькнуло что-то похожее на раздражение, смешанное с усталостью.
— Мне и здесь неплохо живётся, — сказал он. — Мама готовит, убирает. Коммуналка копеечная. Зачем что-то менять?
— Зачем? — Марина встала. — Потому что я устала жить как гостья в чужом доме! Потому что хочу повесить на стену свою картину, а не слушать, что она не вписывается в интерьер! Потому что хочу готовить то, что нравится мне, а не выяснять каждый день, что можно готовить, а что нельзя!
— Ты преувеличиваешь, — устало сказал Андрей. — Мама не такая уж страшная.
— Не такая уж страшная? — Голос Марины дрогнул. — Андрей, она вчера сделала мне замечание за то, что я слишком громко захлопнула дверцу шкафа. В половине девятого вечера!
— Ну и что? У неё чуткий сон.
Марина поняла, что разговор заходит в тупик. Как всегда. Андрей не видел проблемы, а значит, не видел и необходимости её решать.
— Хорошо, — сказала она. — Тогда я буду решать этот вопрос сама.
Следующие две недели прошли в странном напряжении. Марина встречалась с риелторами, изучала предложения, рассчитывала возможности. Андрей же словно не замечал её активности. Он по-прежнему приходил с работы, ужинал, смотрел телевизор и ложился спать, не интересуясь тем, как продвигаются дела с квартирой.
А она продолжала копить. Продолжала откладывать каждую копейку, продолжала верить, что вот-вот их жизнь изменится к лучшему.
В субботу вечером Андрей внезапно встал с дивана и направился к двери.
— Куда? — удивилась Марина.
— Мусор вынесу, — буркнул он.
Она проводила его взглядом. Ведро было заполнено наполовину, а Андрей обычно ждал, пока она не попросит его вынести мусор. Что-то было не так в его поведении — какая-то нервозность, торопливость.
Марина подошла к окну и случайно заметила, как он остановился у подъезда и достал телефон. Говорил он негромко, но во дворе было тихо, и его слова долетали до второго этажа.
— …да, понимаю, что тяжело ждать… — В его голосе звучали те самые нотки, которые она помнила с самого начала их отношений. Нежность. Тепло. Забота. — Но потерпи немного. Я разведусь, когда она квартиру купит. Тогда я получу половину.
Марина почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она опёрлась о подоконник, пытаясь совладать с головокружением.
— …нет, она ничего не подозревает. Всё идёт по плану. Она сейчас дом продаёт, накопления свои все вложит… — Андрей засмеялся, и этот смех прозвучал для Марины как удар. — Конечно, люблю тебя. Скоро всё будет по-другому.
Марина отошла от окна и села на диван. Руки тряслись. Мысли путались. Как же она была наивна! Как же слепа! Все эти месяцы она копила деньги, мечтала о своём доме, а он… он планировал забрать у неё половину всего, что она заработала.
Когда Андрей вернулся, она сидела в том же положении — на краю дивана, со сложенными на коленях руками.
— Что-то случилось? — спросил он, и в его голосе прозвучала обычная равнодушная вежливость.
— Андрей, — сказала она и удивилась твёрдости собственного голоса. — Я хочу развестись.
Он замер. Потом медленно сел в кресло напротив.
— Что? Почему? Что произошло?
— А ты как думаешь? — Марина посмотрела ему в глаза и увидела там растерянность, смешанную со страхом.
— Марин, я не понимаю… — Он наклонился вперёд, протянул руку, словно хотел коснуться её колена. — Мы же нормально живём. У нас всё хорошо.
— Хорошо? — Она отодвинулась. — Андрей, когда ты последний раз говорил мне что-то хорошее? Когда последний раз интересовался моими делами? Моими мечтами?
— Но я… я же тебя люблю! — В его голосе появились панические нотки. — Марина, что случилось? Давай поговорим спокойно.
Она смотрела на него и видела, как он судорожно ищет слова, как пытается понять, что пошло не так в его плане. Неужели он действительно думал, что сможет притворяться до конца?
— Ты меня любишь? — тихо спросила она.
— Конечно! — Он встал и сделал шаг к ней. — Марь, мы столько лет вместе. Да, может, я не всегда показываю свои чувства, но…
— Но что?
— Но я привык к тебе. Ты — часть моей жизни. Я не могу представить себя без тебя.
— Привык, — повторила она. — Как к старой мебели.
— Не говори глупости! — Андрей сел рядом, и она почувствовала запах его одеколона — того самого, который покупал себе, когда она экономила на всём. — Послушай, если тебе так важна эта квартира — покупай. Я не против.
— Не против? — Марина встала. — Как великодушно с твоей стороны.
— Да что с тобой сегодня? — В его голосе появилась злость. — Ты какая-то странная. Может, у тебя что-то на работе случилось?
— На работе у меня всё в порядке, — сказала она. — В отличие от семьи.
Андрей тоже встал. Теперь они стояли друг напротив друга, и Марина видела, как в его глазах борются растерянность и раздражение.
— Хорошо, — сказал он наконец. — Хорошо, если ты считаешь, что у нас проблемы, давай их решать. Но не нужно сразу говорить о разводе.
— А что нужно?
— Нужно быть разумной! — Он провёл рукой по волосам. — Марин, ты понимаешь, что будет, если мы разведёмся? Ты останешься одна. Тебе уже тридцать четыре. Ты думаешь, легко будет найти кого-то нового?
Марина почувствовала, как что-то холодное поднимается у неё в груди.
— Что ты сейчас сказал?
— Я сказал правду, — его голос стал жёстче. — Ты уже не девочка, Марин. И, честно говоря, выглядишь ты не очень. Когда ты последний раз в спортзал ходила? Когда к парикмахеру? Ты думаешь, мужчины выстроятся в очередь за тридцатичетырёхлетней женщиной, которая выглядит на все сорок?
Каждое его слово било её как пощёчина. Но странно — вместо боли она чувствовала какое-то странное облегчение. Наконец-то он показал своё истинное лицо. Наконец-то сбросил маску.
— Ты считаешь меня старой и некрасивой, — спокойно сказала она.
— Я считаю тебя реалисткой, — ответил он. — Или ты должна быть реалисткой. Мы с тобой подходим друг другу. Мы привыкли. Зачем ломать то, что работает?
— То, что работает? — Марина засмеялась, и сама удивилась звуку собственного смеха — он был какой-то лёгкий, освобождённый. — Андрей, а ты знаешь, что такое любовь?
— Конечно знаю. Это когда…
— Это когда тебе хочется сделать человека счастливым, — перебила его Марина. — Когда ты готов пожертвовать чем-то ради его благополучия. Когда его мечты становятся важными для тебя.
— Ну и что? Я же не против твоей квартиры.
— Ты не против, потому что планируешь получить свою долю.
Андрей побледнел.
— О чём ты говоришь?
— О том, что я всё слышала.
Он молчал долго. Потом тяжело опустился в кресло.
— Марин…
— Не надо, — сказала она. — Не надо ничего объяснять. Я и так всё поняла.
— Это не то, что ты думаешь.
— А что тогда?
— Я… — Он поднял голову и посмотрел на неё. — Да, есть одна женщина. Но это не серьёзно. Это просто… увлечение.
— Увлечение, — повторила Марина. — И ради этого увлечения ты готов был обобрать меня?
— Я не собирался тебя обирать! — Андрей вскочил с кресла. — По закону мне положена половина совместно нажитого имущества!
— Совместно нажитого? — Голос Марины стал ледяным. — Андрей, ты хоть копейку отложил на эту квартиру? Ты хоть раз отказал себе в чём-то ради наших общих целей?
— Я работаю! Я приношу деньги в семью!
— Которые тратишь на себя.
— А ты что, не тратишь?
— Я коплю, — сказала она. — Семь лет копила на наш общий дом. А ты планировал этот дом отнять.
Андрей молчал. Потом вдруг сел обратно и закрыл лицо руками.
— Я не планировал ничего отнимать, — сказал он глухо. — Я просто… я устал, Марин. Устал от этой жизни. От того, что мы как соседи по коммуналке. От того, что у нас нет ничего общего, кроме привычки жить вместе.
— Тогда почему не сказал об этом раньше?
— Потому что боялся, — он поднял голову. — Боялся остаться один. Боялся начинать сначала.
— И поэтому решил дождаться, пока я куплю квартиру, а потом развестись и забрать половину?
— Я… да. Да, хотел так сделать. Но не потому, что хотел тебя обидеть. Просто… просто мне нужны были деньги для нового начала.
Марина кивнула. Странно, но она больше не чувствовала злости. Только усталость и какое-то печальное понимание.
— Знаешь, Андрей, — сказала она. — Наверное, ты прав. Мы действительно стали как соседи. И наверное, нам обоим нужно что-то менять.
— То есть ты согласна не разводиться?
— Нет, — покачала головой Марина. — Я согласна с тем, что нам нужно расставаться. Только честно. Без обмана и без попыток нажиться друг на друге.
— Но квартира…
— Квартиру я куплю на свои деньги и на деньги от продажи наследства. И жить в ней буду одна.
— А как же закон? Совместно нажитое имущество…
— А как же совесть? — спросила Марина. — Ты ведь понимаешь, что эта квартира куплена исключительно на мои накопления?
Андрей молчал.
— Впрочем, — продолжила она, — если ты хочешь судиться — пожалуйста. Только учти: я расскажу судье о том, как копила эти деньги, отказывая себе во всём, пока ты тратил свою зарплату на личные нужды.
— Ты угрожаешь мне?
— Я просто излагаю факты.
Андрей встал и подошёл к окну. Постоял, глядя во двор, потом обернулся.
— А что, если я скажу, что хочу всё изменить? Что готов стать другим?
— Поздно, — тихо сказала Марина. — Ты знаешь, я действительно думала, что мы просто… остыли друг к другу. Что такое бывает в браке. Но теперь я понимаю, что проблема не в остывших чувствах.
— А в чём?
— В том, что ты меня не ценишь. Никогда не ценил.
— Это не так!
— Андрей, ты только что сказал мне, что я старая и некрасивая. Ты считаешь, что имеешь право на половину денег, которые я копила, во всём себе отказывая. Ты семь лет позволял своей матери унижать меня и ни разу не заступился.
Он молчал.
— Я подам на развод в понедельник, — сказала Марина. — И начну искать квартиру. Съёмную, пока не продам дом и не куплю собственную.
— Марин, подожди…
— Нет, — она покачала головой. — Я уже достаточно ждала.
В понедельник Марина действительно подала заявление на развод. Андрей не стал возражать и согласился на расторжение брака без раздела имущества. Видимо, понял, что шансов получить что-то с неё у него нет.
Дом в Климовске продался быстрее, чем она рассчитывала. Покупатель оказался серьёзным человеком, заплатил без торга. Добавив к этим деньгам свои накопления, Марина смогла купить однокомнатную квартиру в новостройке на окраине города.
Она была маленькой — всего тридцать пять квадратных метров. Но она была её. Её собственной. Впервые в жизни у неё был дом, где она могла делать всё, что хотела. Повесить на стену ту картину, которая нравилась именно ей. Готовить то, что хотелось. Слушать музыку в любое время дня и ночи.
Утром, выпивая кофе на своей крошечной кухне, Марина смотрела в окно на город, который просыпался, и думала о том, что впереди у неё целая жизнь. Да, она была не самой молодой. Да, наверное, выглядела не так, как в двадцать лет. Но зато она была свободной. И это было самое главное.
Телефон зазвонил в тот момент, когда она собиралась уходить на работу. Звонил Андрей.
— Марин, — сказал он, и в его голосе она услышала что-то новое. Растерянность. — Можно увидеться?
— Зачем?
— Я хотел извиниться. И поговорить.
— Андрей, мы уже всё сказали друг другу.
— Нет, не всё. Я понимаю теперь, что совершил ошибку. Что был неправ.
Марина молчала.
— Та женщина… — продолжил он. — Мы расстались. Оказалось, что ей были нужны только деньги. А когда поняла, что денег не будет…
— И что ты хочешь мне этим сказать?
— Что я понял: ты была единственной, кто действительно меня любил. Кто строил со мной планы. Кто…
— Андрей, — перебила его Марина. — Ты помнишь, что ты мне сказал в тот вечер? Что я старая и некрасивая?
— Я был зол. Я не то хотел сказать.
— Ты сказал именно то, что думал. И знаешь что? Ты был прав.
— Что?
— Я действительно не молода. И, наверное, не красавица. Но я поняла одну вещь: мне не нужен человек, который видит во мне только недостатки. Мне нужен тот, кто будет видеть во мне женщину, которую можно любить и уважать.
— Но я тебя люблю!
— Нет, Андрей. Ты боишься одиночества. Это разные вещи.
Она повесила трубку и выключила телефон. На работе был важный проект, и она не хотела отвлекаться.
Вечером, возвращаясь домой, Марина остановилась у небольшого цветочного магазинчика и купила себе букет жёлтых роз. Просто так. Потому что они были красивыми. Потому что у неё теперь был дом, где она могла поставить цветы в любое место.
Поднимаясь по лестнице в свою квартиру, она думала о том, что жизнь, наверное, только начинается. И кто знает, что её ждёт впереди. Но одно она знала точно: больше никогда она не позволит себе жить чужой жизнью, подстраиваясь под чужие желания и мечты.
Ключ повернулся в замке легко, и дверь открылась в её новую жизнь.
