Аня стояла у окна и задумчиво смотрела на падающие капли дождя. Её муж Миша в это время собирал сумку для поездки на дачу к родителям. Они были женаты всего три месяца, и за это время девушка успела понять, что её свекровь Валентина Игоревна совсем не та милая женщина, какой казалась до свадьбы.
— Милая, ты так и будешь стоять? — спросил Миша, складывая очередную футболку. — Нам выезжать через час, а ты даже не начала собираться.
— Может не поедем? — тихо произнесла Аня, не отрывая взгляда от окна. — У меня какое-то нехорошее предчувствие.
— Брось, всё будет хорошо, — улыбнулся муж. — Мама просто хочет собрать всю семью вместе. Рита с Димой тоже приедут.
Аня поморщилась, вспомнив старшую сестру мужа. Рита всегда смотрела на неё свысока, считая недостаточно хорошей парой для любимого братика. А её муж Дима и вовсе делал вид, что Аня — пустое место.
— Твоя мама в последнее время стала… — Аня замялась, подбирая слова, — слишком навязчивой. Постоянно учит меня жизни, говорит, как готовить, как убираться, как одеваться.
— Да ты на неё внимание просто не обращай, — вздохнул Миша. — Ты же знаешь, она всегда такая.
— Нет, раньше она была другой, — возразила Аня. — До свадьбы она была милой и понимающей, а теперь… Теперь она словно с цепи сорвалась.
Миша подошёл к жене и обнял её за плечи:
— Давай просто съездим. Это же всего на один день. Папа приготовит шашлыки, посидим все вместе…
— Твой папа единственный, кто нормально ко мне относится, — грустно улыбнулась Аня. — Виктор Александрович хотя бы не пытается меня перевоспитать.
Собравшись и загрузив вещи в машину, молодая пара отправилась за город. Дорога заняла около часа. Всё это время Аня молчала, погружённая в свои мысли. Она вспоминала, как неделю назад свекровь позвонила и безапелляционным тоном заявила, что ждёт их на даче в эти выходные. Даже не спросила, есть ли у них планы.
Подъезжая к даче, они увидели машину Риты и Димы. Значит, старшая сестра с мужем уже приехали. У Ани засосало под ложечкой — она точно знала, что ничем хорошим эта встреча не закончится.
— Приехали, наконец-то! — раздался громкий голос Валентины Игоревны, когда они вышли из машины. — А мы вас заждались!
Свекровь выпорхнула из дома в своём любимом цветастом халате. За ней степенно вышел Виктор Александрович, приветливо помахав рукой.
— Михаил, сынок, как доехали? — спросила Валентина Игоревна, обнимая сына и демонстративно игнорируя невестку.
— Нормально, мам, — ответил Миша, бросив обеспокоенный взгляд на жену.
— Аня, ты что такая бледная? — вдруг обратила внимание на невестку свекровь. — Опять не позавтракали что ли? Я же говорила, что жена должна готовить мужу завтрак, и сама должна хорошо питаться!
Аня сжала кулаки и мысленно досчитала до десяти. День только начинался, а она уже чувствовала, как закипает от очередных нравоучений. В дверях показалась Рита, окинув невестку оценивающим взглядом.
— О, явились! — усмехнулась она. — Пойдёмте в дом, мама такой обед приготовила! Хотя некоторым и не мешало бы поучиться готовить…
Аня почувствовала, как Миша легонько сжал её руку, словно говоря «держись». Но она уже понимала — этот день станет переломным в их отношениях с семьёй мужа.
В доме царила напряжённая атмосфера. Валентина Игоревна суетилась вокруг накрытого стола, то и дело бросая колкие замечания в адрес невестки.
— Аня, ты бы хоть помогла на стол накрыть, — с наигранной заботой произнесла свекровь. — А то сидишь как гостья. В нашей семье все женщины всегда помогают друг другу.
— Я помогу, — поднялась Аня, стараясь сохранять спокойствие.
— Только посуду не разбей, — хихикнула Рита. — А то у мамы сервиз старинный, дорогой.
Аня молча начала расставлять тарелки, краем глаза наблюдая, как Миша с отцом и Димой о чём-то беседуют на веранде. Ей хотелось крикнуть мужу, чтобы забрал её отсюда, но она пока держалась.
— Дочка, — вдруг обратилась к Рите Валентина Игоревна. — Помнишь, как ты в первый год замужества каждый день приезжала, училась готовить? Вот это правильно! А некоторые даже борщ сварить не могут.
— Слушайте, Валентина Игоревна, я прекрасно готовлю, — не выдержала Аня. — И Миша никогда не жаловался на мою еду.
— Ой, да он просто слишком добрый, — отмахнулась свекровь. — Мой сын заслуживает лучшего. Я вот всю жизнь готовлю, и муж всегда доволен.
— Да, помню, как ты учила меня пирожки печь, — подхватила Рита. — А Аня даже не интересуется семейными рецептами.
Аня почувствовала, как к горлу подступает ком. Она поставила последнюю тарелку и отошла к окну, пытаясь успокоиться.
— И одевается она как-то… — продолжала Валентина Игоревна, понизив голос, но так, чтобы невестка слышала. — Ты видела эту юбку? В нашей семье женщины всегда одевались скромно и со вкусом.
— Мам, может хватит? — в кухню вошёл Миша, услышавший последние слова.
— А что такого? — удивилась свекровь. — Я просто хочу помочь твоей жене стать настоящей хозяйкой. Чтобы ты был счастлив.
— Я счастлив, мама, — твёрдо сказал Миша. — И мне не нравится, как вы с Ритой постоянно придираетесь к Ане.
— Мы не придираемся, — фыркнула Рита. — Мы даём советы. Ты же мой младший братик, мы хотим для тебя лучшего.
В этот момент в кухню вошли Виктор Александрович и Дима. Почувствовав напряжение, отец семейства попытался разрядить обстановку:
— Так, давайте все за стол! Я там шашлык почти приготовил.
— Конечно, папочка, — улыбнулась Рита. — Только вот Аня могла бы и салаты порезать помочь. А то мы с мамой всё сами…
— Я могу и сейчас помочь, — процедила сквозь зубы Аня.
— Нет уж, сиди, — махнула рукой свекровь. — А то ещё испортишь что-нибудь. Мы уж как-нибудь сами.
Миша обнял жену за плечи, чувствуя, как она дрожит от едва сдерживаемых эмоций. Он видел, как постепенно накаляется обстановка, но не знал, как остановить этот поток придирок и колкостей.
— Пойдём на веранду, — шепнул он Ане. — Там хоть воздухом подышим.
Но Валентина Игоревна не собиралась отпускать их просто так:
— Куда это вы? А помочь? Вот в наше время невестки не сидели сложа руки. Да, Витя?
Виктор Александрович только вздохнул, понимая, что надвигается гроза. Он-то видел, как его жена намеренно провоцирует конфликт, но предпочитал не вмешиваться, зная крутой нрав супруги.
За столом воцарилась гнетущая тишина. Все делали вид, что увлечены едой, но напряжение можно было буквально пощупать руками. Валентина Игоревна то и дело бросала недовольные взгляды на невестку, а Рита демонстративно перешёптывалась о чём-то с матерью.
— Миша, сынок, — наконец нарушила молчание свекровь. — Я давно хотела с тобой серьёзно поговорить.
Аня почувствовала, как у неё внутри всё сжалось. Она знала, что сейчас начнётся самое неприятное.
— О чём, мама? — спокойно спросил Миша, продолжая есть.
— О вашей жизни, — многозначительно произнесла Валентина Игоревна. — Мне кажется, вам нужна помощь. Материнская помощь.
— Нам не нужна помощь, — твёрдо ответил Миша. — Мы прекрасно справляемся сами.
— Как это не нужна? — возмутилась Рита. — Ты посмотри, как вы живёте! Аня даже готовить толком не умеет!
— Я прекрасно готовлю! — не выдержала Аня. — И вообще, почему вы постоянно лезете в нашу жизнь?
— Как ты разговариваешь со старшими? — повысила голос Валентина Игоревна. — Вот этому тебя родители научили?
— Мои родители научили меня уважать себя и не позволять другим себя унижать! — Аня резко встала из-за стола.
— Сядь на место! — прикрикнула свекровь. — Пока я не закончила!
— Стоп! Я сказала, стоп! — громко произнесла Аня. — Хватит тут на меня голос повышать! Вы не моя мать, а моего мужа, вот на него свой рот и раскрывайте!
В комнате повисла тишина. Дима присвистнул, Рита открыла рот от удивления, а Виктор Александрович нервно забарабанил пальцами по столу.
— Что ты сказала? — медленно произнесла Валентина Игоревна, поднимаясь из-за стола. — Да как ты смеешь…
— Смею! — перебила её Аня. — Потому что с самого начала вы только и делаете, что пытаетесь меня сломать! Но я вам не кукла! Я живой человек!
— Мама, Аня права, — вступился Миша. — Вы действительно перегибаете палку.
— Ты ещё её защищаешь? — всплеснула руками Рита. — Она же нахалка! Маму оскорбляет!
— Это вы все её оскорбляете! — повысил голос Миша. — С самого утра только и делаете, что придираетесь!
— Сынок, ты что, совсем ослеп? — Валентина Игоревна схватилась за сердце. — Она же тебя против родной матери настраивает!
— Никто никого не настраивает, — вмешался наконец Виктор Александрович. — Валя, может хватит?
— И ты туда же? — развернулась к мужу женщина. — Все против меня? Я же только добра хочу!
— Ваше добро, — дрожащим от злости голосом произнесла Аня, — никому не нужно! Вы не добра хотите, а власти! Чтобы все плясали под вашу дудку!
— Вон из моего дома! — закричала Валентина Игоревна. — Чтобы ноги твоей здесь больше не было!
— С удовольствием! — Аня схватила свою сумку. — Миша, мы уезжаем!
— Никуда он с тобой не поедет! — вскочила Рита. — Братик, опомнись!
Миша молча встал и подошёл к жене:
— Поехали, любимая. Нам здесь делать нечего.
— Сын! — театрально схватилась за сердце Валентина Игоревна. — Ты предаёшь родную мать?
— Нет, мама, — спокойно ответил Миша. — Я защищаю свою семью. Свою жену. И если вы не можете её принять, значит, нам действительно лучше уйти.
— Если ты сейчас уйдёшь, можешь больше не возвращаться! — крикнула вслед Валентина Игоревна, когда Миша с Аней направились к выходу.
— Валя, прекрати! — попытался остановить её Виктор Александрович.
— Нет, пусть знает! — не унималась женщина. — Выбирай, сын: или мы — твоя семья, или эта… эта…
— Я уже выбрал, — твёрдо ответил Миша, обнимая Аню за плечи. — И я не позволю никому обижать мою жену. Даже тебе, мама.
— Ты пожалеешь об этом! — вмешалась Рита. — Эта девка тебя околдовала! Раньше ты никогда…
— Заткнись! — неожиданно резко оборвал сестру Миша. — Ты ничем не лучше матери. Всё, с меня хватит! Пошли вы все! Мне рядом с вами находиться противно!
Молодая пара вышла на крыльцо. Аня дрожала всем телом, едва сдерживая слёзы. За их спинами раздавались крики и причитания Валентины Игоревны.
— Постойте! — догнал их на крыльце Виктор Александрович. — Миша, сынок…
— Пап, не надо, — покачал головой Миша. — Я всё решил.
— Я понимаю, — тихо произнёс отец. — Просто знай, что я… я на твоей стороне. Твоя мать перегнула палку.
— Витя! — донёсся из дома истеричный крик. — Немедленно вернись! Не смей с ними разговаривать!
— Спасибо, пап, — Миша крепко обнял отца. — Прости, но так будет лучше для всех.
Аня и Миша сели в машину. Из дома выбежала Валентина Игоревна, за ней Рита и Дима.
— Неблагодарный! — кричала свекровь. — Я тебя растила, ночей не спала! А ты!..
Миша молча завёл двигатель. Аня сидела, опустив голову, по её щекам текли слёзы.
— Прости меня, — прошептала она. — Я не хотела, чтобы так вышло.
— Ты не виновата, — Миша взял её за руку. — Это они перешли все границы.
Машина тронулась с места. В зеркале заднего вида было видно, как Валентина Игоревна притворно упала на руки дочери, как что-то кричал вслед Дима, как печально качал головой отец.
— Я поставила тебя перед выбором, — тихо произнесла Аня, когда дача скрылась из виду. — Это нечестно.
— Ты не ставила, — возразил Миша. — Это они заставили меня выбирать. И я выбрал правильно. Выбрал тебя.
— Но это же твоя семья…
— Теперь моя семья — это ты, — твёрдо сказал Миша. — И если они не могут это принять, это их проблемы.
Они ехали молча. Каждый думал о своём. Аня — о том, что, возможно, слишком резко отреагировала. Миша — о том, что наконец-то смог постоять за себя и свою любовь.
Телефон разрывался от звонков матери и сестры, но Миша не отвечал. Он знал, что этот разрыв — окончательный. Возможно, когда-нибудь они помирятся, но уже ничего не будет как прежде.
— Знаешь, — нарушила молчание Аня, — я горжусь тобой. Ты поступил как настоящий мужчина.
Миша улыбнулся и крепче сжал руль. Впереди их ждала новая жизнь — без постоянного контроля, придирок и манипуляций. Жизнь, в которой они будут только вдвоём.
А на даче Валентина Игоревна продолжала причитать и проклинать невестку, Рита поддакивала матери, а Виктор Александрович молча смотрел вслед уехавшей машине, понимая, что сегодня их семья раскололась навсегда.
