— Это что еще такое? — Максим демонстративно указал на новый телефон Светы, лежащий на тумбочке в прихожей. — Последняя модель, между прочим. Дорогущая! А на дочь, значит, денег нет?
Света глубоко вздохнула, стараясь сохранять спокойствие. Она уже знала, к чему приведет этот разговор. Каждый раз, когда бывший муж приходил забирать дочь на выходные, находился какой-нибудь повод для претензий.
— Макс, давай не будем начинать, — она поправила волосы и посмотрела на часы. — Олеся собирается, скоро выйдет.
— А я и не начинаю, — он скрестил руки на груди, оглядывая прихожую оценивающим взглядом. — Просто интересно, на что уходят мои алименты. Явно не на ребенка. Новый телефон, модная сумка… Ты что, думаешь, я слепой?
— Это подарки, — коротко ответила Света, уже жалея, что не спрятала телефон подальше.
— Подарки? — Максим хмыкнул с нескрываемым недоверием. — От кого это?
В этот момент из своей комнаты вышла Олеся, двенадцатилетняя девочка с длинными русыми волосами, собранными в аккуратный хвост.
— Я готова, пап, — она обняла отца, но тут же почувствовала напряжение между родителями. — Что-то случилось?
— Ничего, солнышко, — Света натянуто улыбнулась. — Просто взрослые разговоры. Хорошо вам провести время.
Как только дверь за ними закрылась, Света прислонилась к стене и закрыла глаза. С каждым разом становилось только хуже. Шесть лет прошло после развода, а Максим до сих пор не мог смириться с тем, что ее жизнь продолжалась без него.
— Мам, а почему папа всегда так странно разговаривает с тобой? — спросила Олеся вечером воскресенья, когда Максим привез ее домой. В этот раз он не стал подниматься, просто высадил дочь у подъезда.
Света отложила журнал и внимательно посмотрела на дочь.
— Что значит странно?
— Ну, он постоянно спрашивал меня, покупаешь ли ты мне новую одежду, водишь ли в кино, есть ли у нас дома продукты. А когда я сказала, что дядя Андрей подарил тебе телефон на день рождения, папа стал каким-то сердитым.
Света напряглась. Значит, дочь рассказала об Андрее. Не то чтобы она специально скрывала свои отношения от бывшего мужа, но и не спешила делиться подробностями личной жизни.
— Взрослые иногда ведут себя сложно, особенно когда речь идет о деньгах, — осторожно начала Света. — Твой папа платит алименты, чтобы у нас были средства на твои расходы. И ему важно знать, что эти деньги тратятся правильно.
— А разве они тратятся неправильно? — Олеся нахмурилась.
— Конечно, нет. Все идет на твою школу, одежду, кружки, питание. Просто папе иногда кажется иначе.
Ночью Свете пришло сообщение от Максима: «Я точно знаю, что ты алименты не на дочь тратишь. Твой новый «друг» явно не на зарплату учителя живет, раз разбрасывается такими подарками. Думаешь, я не выведу тебя на чистую воду?»
Света не стала отвечать. Андрей был инженером, а не учителем, и зарабатывал вполне достаточно. Но Максим, как всегда, все перепутал или нарочно исказил факты. Главное, что его сообщение звучало как прямая угроза.
Через неделю Света встретила Галину Петровну, мать Максима, у школы. Невысокая женщина с крашеными в темный цвет волосами и всегда немного недовольным выражением лица делала вид, что случайно оказалась там в то же время.
— Здравствуй, Светлана, — сказала она с наигранной доброжелательностью. — Как у вас дела? Олеся говорит, у вас появился новый… друг?
— Здравствуйте, Галина Петровна, — вежливо ответила Света. — Да, я встречаюсь с человеком. Мы с Максимом давно в разводе, и это вполне естественно.
— Конечно, конечно, — покивала свекровь. — Только вот интересно, почему Олеся в прошлогодней куртке ходит? Зима на дворе, а ребенок в осенней одежде. На новый телефон деньги нашлись, а на куртку ребенку — нет?
Света почувствовала, как краска приливает к лицу.
— У Олеси есть зимняя куртка. Просто сегодня не так холодно, и она надела демисезонную. А мой телефон — подарок, Галина Петровна. Если вы переживаете за внучку, лучше спросите у сына, почему он вечно задерживает алименты.
Галина Петровна поджала губы и отвернулась. Света понимала, что этот разговор — только начало. Бывшая свекровь никогда не упускала возможности поучаствовать в жизни сына, особенно если речь шла о деньгах.
Андрей заметил изменения в настроении Светы почти сразу.
— Ты какая-то напряженная в последнее время, — сказал он, когда они ужинали в небольшом ресторане. — Что-то случилось на работе?
Света покачала головой. Она не хотела посвящать Андрея в эту ситуацию, боясь, что проблемы с бывшим мужем могут его отпугнуть. Они встречались всего полгода, и все было так хорошо.
— Просто много работы, отчеты, — соврала она.
Андрей накрыл ее руку своей.
— Света, я же вижу, что дело не только в работе. Ты вздрагиваешь каждый раз, когда приходит сообщение. Если я могу чем-то помочь…
В этот момент телефон Светы снова завибрировал. Она прочитала сообщение и побледнела.
— Что там? — спросил Андрей.
— Бывший муж, — наконец призналась она. — Он следит за мной, фотографирует. Вот, прислал снимок, как мы сейчас сидим здесь. Пишет, что я трачу алименты на рестораны, а не на дочь.
Андрей нахмурился и огляделся, но никого подозрительного не заметил.
— Это уже переходит все границы, — сказал он серьезно. — Ты должна была мне рассказать.
— Я не хотела тебя втягивать. Максим всегда был… непростым. А после развода стал еще хуже.
— Покажи мне все сообщения, — попросил Андрей. — Я немного разбираюсь в юридических вопросах. Если он тебя преследует и угрожает, это может быть основанием для обращения в полицию.
Неделю спустя Света обнаружила в почтовом ящике уведомление о судебном заседании. Максим подал иск о пересмотре порядка выплаты алиментов, требуя установить точную отчетность по расходам и уменьшить сумму, мотивируя это тем, что «мать ребенка использует выплаты не по назначению».
— Он с ума сошел, — прошептала Света, сжимая бумагу в руках.
Дома ее ждал еще один неприятный сюрприз. Олеся сидела на кухне с покрасневшими от слез глазами.
— Что случилось, дочь? — встревожилась Света.
— Папа звонил бабушке, пока я была у нее, — всхлипнула девочка. — Они думали, что я не слышу. Он говорил, что подал на тебя в суд, чтобы ты перестала «транжирить деньги на своих хахалей».
Света похолодела. Ей было больно, что дочь оказалась втянута в эту грязную историю.
— Мама, а что такое «хахаль»? — спросила Олеся, утирая слезы.
— Это… неприятное слово для друга, — ответила Света, обнимая дочь. — Папа просто расстроен. Не принимай это близко к сердцу.
— Я не хочу, чтобы вы ссорились из-за меня, — прошептала Олеся.
— Милая, мы ссоримся не из-за тебя. Взрослые иногда не могут договориться о важных вещах. Но ты не виновата, слышишь?
Когда Олеся уснула, Света позвонила Андрею и все рассказала. Он приехал через полчаса с папкой документов.
— Я ждал чего-то подобного, — сказал он, раскладывая бумаги на столе. — Хорошо, что я попросил тебя собрать все чеки за последний год. Нам нужно подготовиться к суду основательно. У тебя есть банковские выписки? Квитанции об оплате кружков Олеси?
Света кивнула, доставая папку из шкафа.
— Я всегда все храню. Но меня беспокоит другое: что, если Олесю вызовут в суд? Ей всего двенадцать, она не должна проходить через такое.
— В некоторых случаях суд может попросить побеседовать с ребенком, — признал Андрей. — Но только если это действительно необходимо. Я поговорю с моим другом, он адвокат по семейным делам.
Максим сидел в квартире своей новой девушки Ирины, нервно постукивая пальцами по столу.
— Не понимаю, почему ты так переживаешь, — сказала Ирина, подливая ему чай. — Ты же платишь алименты, это твое право — знать, куда они идут.
— Дело не только в деньгах, — ответил Максим. — Меня бесит, что она встречается с каким-то типом, который задаривает ее дорогими подарками, а моя дочь при этом ходит в старой одежде.
— Твоя мама говорит, что Олеся выглядит неухоженно, — поддакнула Ирина. — И это при том, что ты каждый месяц отдаешь приличную сумму.
Максим кивнул. Ирина всегда его понимала — в отличие от Светы, которая постоянно пилила его за каждую мелочь.
— У меня есть фотографии, — сказал он, доставая телефон. — Вот, Света в ресторане с этим своим… как его… Андреем. А вот она с новой сумкой. И это при том, что в прошлом месяце жаловалась, что ей не хватает денег на репетитора для Олеси.
— Обнаглела совсем, — покачала головой Ирина. — Правильно, что ты решил обратиться в суд. Пусть отчитывается за каждую копейку.
Максим не рассказал Ирине, что иногда задерживал выплаты или отдавал меньше, чем было предписано судом. Ему казалось, что Света и так неплохо устроилась: квартира после развода осталась ей, плюс алименты, да еще и новый ухажер богатенький нарисовался.
День суда наступил неожиданно быстро. Света нервничала, несмотря на основательную подготовку. Андрей поддерживал ее, но держался немного в стороне — они решили не демонстрировать свои отношения в зале суда, чтобы не давать Максиму дополнительных поводов для претензий.
Когда они вошли в здание суда, Максим уже был там — с Ириной и своей матерью. Галина Петровна окинула Свету неприязненным взглядом и что-то шепнула сыну на ухо. Тот кивнул, самодовольно ухмыляясь.
В зале заседаний судья, женщина средних лет с проницательным взглядом, быстро вникла в суть дела.
— Гражданин Воронин, — обратилась она к Максиму, — на каком основании вы считаете, что ваша бывшая супруга нецелевым образом использует алименты?
Максим встал, расправив плечи.
— Ваша честь, у меня есть доказательства, что гражданка Воронина ведет образ жизни, несоответствующий ее заявленным доходам. Новые гаджеты, дорогие рестораны, модная одежда — все это появилось у нее в последние месяцы. При этом наша дочь ходит в старой одежде и не получает необходимых для развития дополнительных занятий.
Он передал судье папку с фотографиями. Света почувствовала, как краска заливает ее лицо. Она не могла поверить, что Максим действительно следил за ней все это время и фотографировал.
— Гражданка Воронина, что вы можете сказать по этому поводу? — спросила судья, бегло просмотрев фотографии.
Света поднялась, стараясь говорить спокойно.
— Ваша честь, все приобретения, которые упоминает мой бывший муж, были сделаны не на алименты. Телефон мне подарил мой друг на день рождения. Что касается одежды для дочери — у меня есть все чеки о покупках за последний год. Олеся занимается английским языком и танцами, квитанции об оплате также приложены к делу.
Судья внимательно изучила предоставленные Светой документы.
— Гражданин Воронин, вы регулярно выплачиваете алименты в полном объеме? — спросила она, переводя взгляд на Максима.
Тот замялся.
— В целом да, но иногда бывают задержки из-за рабочих обстоятельств. Но я всегда все выплачиваю.
Света передала судье выписку со своего банковского счета.
— Ваша честь, как видно из выписки, за последние полгода было только три своевременных платежа. Остальные либо задержаны, либо неполные.
Судья нахмурилась, изучая документы.
— У меня есть вопрос к несовершеннолетней Олесе Ворониной, — сказала она. — Учитывая возраст ребенка, беседа пройдет в моем кабинете, без присутствия родителей.
Олеся нервно теребила край футболки, сидя напротив судьи.
— Не волнуйся, — мягко сказала женщина. — Я просто хочу задать тебе несколько вопросов. Ты не должна выбирать, кто из родителей прав или неправ. Просто скажи, как есть.
Олеся кивнула.
— Расскажи, пожалуйста, как ты проводишь время с папой? Часто ли вы видитесь?
Девочка опустила глаза.
— Раньше папа забирал меня каждые выходные, но в последнее время он часто занят. Иногда мы встречаемся раз в месяц, иногда реже. Бывает, что он отменяет встречу в последний момент.
— А когда вы проводите время вместе, чем обычно занимаетесь?
— Иногда ходим в кино или в парк. Но чаще всего мы сидим у него дома или у бабушки. Папа много разговаривает с Ириной по телефону, даже когда мы вместе.
— Понятно, — кивнула судья. — А мама? Как вы проводите время с ней?
— Мама всегда помогает мне с уроками. Мы вместе готовим, гуляем. Она водит меня на танцы и английский. А еще мы часто ходим в кино или на выставки.
— У тебя есть все необходимое? Одежда, школьные принадлежности?
— Да, конечно, — уверенно ответила Олеся. — Мама всегда покупает мне то, что нужно. А на день рождения папа подарил мне планшет.
Судья сделала пометку в блокноте.
— Как ты относишься к Андрею, другу твоей мамы?
Олеся слегка улыбнулась.
— Он хороший. Помогает мне с математикой, она у меня не очень получается. И маму не обижает, как папа раньше.
Судья подняла бровь.
— Папа обижал маму?
Олеся прикусила губу, словно сказала лишнее.
— Он часто кричал на нее. Даже когда они еще жили вместе. А теперь ругается из-за денег.
Когда все вернулись в зал заседаний, Света заметила, что судья смотрит на Максима с плохо скрываемым неодобрением.
— Суд принял решение, — объявила она. — Учитывая все представленные материалы, а также беседу с несовершеннолетней Олесей Ворониной, в удовлетворении иска о пересмотре порядка выплаты алиментов отказать. Более того, суд обязывает гражданина Воронина погасить задолженность по алиментам в течение месяца и впредь производить выплаты своевременно и в полном объеме, в соответствии с ранее принятым решением.
Максим побагровел.
— Это несправедливо! Она ввела суд в заблуждение. У нее дорогие подарки от нового мужика, а я должен платить еще больше?
— Гражданин Воронин, сдержите эмоции, — строго сказала судья. — Суд также считает необходимым установить четкий график вашего общения с дочерью. Предлагаю сторонам определить дни встреч, которые будут зафиксированы в решении суда и не могут быть изменены без уважительной причины.
Когда заседание закончилось, Света выдохнула с облегчением. В коридоре ее уже ждал Андрей.
— Все прошло хорошо? — спросил он.
Она кивнула, не в силах сдержать улыбку.
— Судья отклонила иск и даже установила строгий график встреч с Олесей. Теперь Максим не сможет пропускать выходные с дочерью просто так.
В этот момент к ним подошел Максим. Его лицо было искажено от злости.
— Радуешься? — прошипел он. — Думаешь, провела всех вокруг пальца?
— Макс, давай не будем, — устало сказала Света. — Суд все решил. Просто соблюдай график встреч с дочерью и вовремя плати алименты. Это все, чего я хочу.
— Я точно знаю, что ты алименты не на дочь тратишь, — процедил он. — И ты, — он ткнул пальцем в сторону Андрея, — не думай, что все так и останется.
— Максим, — спокойно сказал Андрей, — мы взрослые люди. Давай вести себя соответственно, особенно ради Олеси.
— Не указывай мне, как себя вести с моей дочерью! — Максим почти кричал. — Сколько ты ее знаешь? Полгода? А я — ее отец!
Света встала между ними.
— Если ты действительно так заботишься о дочери, — сказала она твердо, — то я предлагаю тебе самому заниматься ребенком. Забирай Олесю, раз считаешь, что я плохая мать. Посмотрим, сколько времени и денег ты будешь на нее тратить.
Максим отступил на шаг, явно не ожидав такого ответа.
— Что за глупости? У тебя же новая жизнь, новый мужик. Зачем тебе вообще ребенок?
— Вот именно об этом я и говорю, Макс, — покачала головой Света. — Для тебя дочь — это способ контролировать меня, а не человек, которого ты действительно любишь.
Через неделю после суда Света открыла дверь и удивленно замерла на пороге. Перед ней стояла Галина Петровна с небольшой коробкой в руках.
— Можно войти? — неуверенно спросила она.
Света молча отступила, пропуская бывшую свекровь в квартиру.
— Олеси нет дома, она на танцах, — сообщила Света.
— Я знаю, — кивнула Галина Петровна. — Я к тебе пришла. Вот, принесла кое-что для Олеси. Тут старые фотографии, еще когда она маленькая была. И кое-какие вещи, которые она в детстве любила.
Света удивленно взяла коробку.
— Спасибо. Но я не понимаю…
Галина Петровна нервно сцепила руки.
— Я была не права, Света. Все эти годы я думала, что ты виновата в разводе. Максим всегда говорил, что ты его не понимала, предъявляла слишком много требований. Но после суда… я многое поняла.
Она присела на краешек дивана.
— Знаешь, когда судья спрашивала Олесю, и она рассказала, как Максим проводит с ней время… Это открыло мне глаза. Мой сын не такой хороший отец, как я себе представляла. И не такой хороший человек.
Света молчала, не зная, что сказать.
— Я хотела бы помогать вам с Олесей, — продолжила Галина Петровна. — Если ты позволишь. Я могла бы забирать ее из школы, когда ты задерживаешься на работе. Или присматривать за ней на каникулах.
— Максим знает, что вы здесь? — спросила Света.
— Нет, — покачала головой Галина Петровна. — И пусть пока не знает. Он очень злится после суда. Говорит, что судья была предвзята, что ты всех обвела вокруг пальца. Он даже не понимает, что проиграл из-за собственного поведения.
Света вздохнула. Она не ожидала такого поворота, но была рада, что хотя бы с бывшей свекровью наладились отношения.
— Конечно, вы можете видеться с Олесей, — сказала она. — Она очень любит вас.
Прошло три месяца. Света и Андрей готовились к свадьбе, назначенной на конец лета. Олеся помогала выбирать декорации и платье для мамы, с энтузиазмом включившись в подготовку.
Отношения с Галиной Петровной постепенно наладились — она часто приходила в гости, помогала с домашними делами и забирала внучку из школы, когда Света задерживалась на работе.
Максим продолжал платить алименты — теперь регулярно и вовремя. Он соблюдал установленный судом график встреч с дочерью, хотя иногда и пытался менять дни в последний момент.
Однажды вечером, когда Света, Андрей и Олеся ужинали вместе, обсуждая планы на выходные, телефон Светы завибрировал от входящего сообщения.
— Опять папа? — спросила Олеся, заметив, как изменилось лицо матери.
— Да, — Света показала телефон Андрею. — Требует отчет о том, сколько стоила твоя новая школьная форма. Говорит, что цена слишком высокая, и я должна была выбрать что-то подешевле.
Андрей покачал головой.
— Он никогда не изменится, да?
— Видимо, нет, — Света пожала плечами. — Но меня это больше не задевает. У нас своя жизнь, и она прекрасна.
Она положила телефон экраном вниз и улыбнулась дочери.
— Давайте решим, куда поедем в субботу. Я слышала, в парке будет фестиваль мороженого.
— Ура! — обрадовалась Олеся. — А бабушку Галю можно с собой взять?
— Конечно, — кивнула Света. — Я ей сейчас позвоню.
Когда она вышла из комнаты, чтобы сделать звонок, Олеся серьезно посмотрела на Андрея.
— Я рада, что мама теперь счастлива, — сказала она. — Когда мы жили с папой, она часто плакала.
Андрей ласково погладил девочку по голове.
— Твоя мама — удивительная женщина. И ты у нее такая же растешь — умная и сильная.
— А папа когда-нибудь поймет, что был неправ? — спросила Олеся.
Андрей вздохнул.
— Некоторые люди, к сожалению, никогда не признают своих ошибок. Но это не значит, что мы должны позволять им портить нашу жизнь.
В этот момент в комнату вернулась Света, и разговор сменил направление. Но вечером, когда Олеся уже спала, Андрей обнял Свету и тихо сказал:
— Я горжусь тобой. Ты прошла через многое, но не сломалась.
Света прильнула к Андрею, наслаждаясь моментом спокойствия и уверенности, которые он привнес в ее жизнь.
— Иногда я думаю, что могла бы справиться с этим раньше, — призналась она тихо. — Не позволять Максиму давить на меня столько лет.
— Главное, что ты справилась, — Андрей нежно поцеловал ее в висок. — И не просто справилась, а победила. Олеся растет счастливым ребенком, и это самое важное.
В день свадьбы погода выдалась на удивление теплой и солнечной. Небольшая церемония проходила в парке — именно здесь Андрей и Света впервые встретились полтора года назад, когда он помог ей найти потерявшуюся на аттракционах Олесю.
Галина Петровна суетилась вокруг внучки, поправляя ей нарядное платье подружки невесты.
— Бабушка, а папа знает, что мама выходит замуж? — спросила Олеся, когда они остались наедине.
Галина Петровна вздохнула.
— Знает, родная. Но он не готов принять это. Может быть, со временем.
— Он обиделся, что его не пригласили?
— Понимаешь, милая, для взрослых это сложно. Твоему папе нужно время, чтобы смириться с некоторыми вещами.
Олеся задумчиво кивнула.
— Наверное, папе тоже одиноко. Он расстался с Ириной.
— Откуда ты знаешь? — удивилась Галина Петровна.
— Он сам сказал, когда забирал меня на прошлых выходных. Сказал, что это все из-за суда и всего, что случилось.
Галина Петровна покачала головой. Ее сын всегда искал виноватых где угодно, только не в себе.
Свадьба прошла идеально. Света сияла в простом, но элегантном платье. Андрей не сводил с нее влюбленных глаз. Олеся гордо держала букет матери во время церемонии и первая поздравила новобрачных.
Вечером, когда гости разошлись, и новая семья вернулась домой, на телефон Светы пришло сообщение от Максима: «Надеюсь, теперь твой новый муж будет оплачивать все расходы Олеси, и мы пересмотрим вопрос об алиментах.»
Андрей, увидев текст, нахмурился.
— Даже в такой день он не может оставить тебя в покое?
Света спокойно удалила сообщение.
— Это уже не имеет значения. Он может писать что угодно. Мы знаем правду.
— И какая она, эта правда? — улыбнулся Андрей.
— Что мы счастливы, — просто ответила Света. — И что я наконец-то перестала ждать от Максима понимания или извинений. Это освобождает.
Прошло полгода. Ранним субботним утром Света готовила завтрак, когда в дверь позвонили. На пороге стоял Максим — с хмурым выражением лица и большой коробкой в руках.
— Доброе утро, — сдержанно поздоровалась Света. — Олеся еще спит.
— Я знаю, — буркнул Максим. — Я принес ее вещи. Она забыла у меня учебники и форму для танцев.
Света с удивлением взяла коробку. Обычно Максим просто присылал сообщение, чтобы Олеся сама забрала забытые вещи при следующей встрече.
— Спасибо. Что-то еще?
Максим переминался с ноги на ногу, явно чувствуя себя неловко.
— Моя мать говорит, что вы теперь часто видитесь.
— Да, Галина Петровна много помогает с Олесей. Забирает ее из школы, когда я задерживаюсь на работе. Иногда проводит с ней выходные.
— Странно, что ты ей позволяешь, — Максим скривился. — Она ведь всегда была на моей стороне.
— Она бабушка Олеси, — спокойно ответила Света. — И сейчас мы прекрасно общаемся.
В этот момент на лестничной площадке появился Андрей, возвращавшийся с утренней пробежки. Увидев Максима, он настороженно кивнул.
— Доброе утро.
Максим окинул его презрительным взглядом.
— Как поживает новая семья? Уже планируете завести общего ребенка и забыть про Олесю?
— Макс, — предупреждающе произнесла Света.
Андрей положил руку ей на плечо.
— Все в порядке. Максим, я понимаю твое беспокойство. Но могу тебя заверить, что Олеся — важная часть нашей семьи, и всегда будет ею оставаться.
— Да что ты можешь знать о семье и детях? — фыркнул Максим. — Ты же только полтора года назад появился.
— Иногда не важно, сколько лет ты знаешь человека, — тихо ответил Андрей. — Важно, как ты относишься к нему каждый день.
Максим хотел что-то ответить, но в этот момент из глубины квартиры раздался сонный голос Олеси:
— Мам, кто там пришел?
Света повернулась к дочери.
— Это папа, принес твои вещи.
— Папа? — Олеся, потирая глаза, подошла к двери. — Привет! Ты сегодня так рано.
— Я просто проезжал мимо, — пробормотал Максим, внезапно растеряв весь свой запал при виде дочери. — Как твои танцы? Выступление скоро?
— Через три недели! — оживилась Олеся. — Ты придешь? Я буду танцевать соло во втором отделении.
— Конечно, приду, — Максим бросил быстрый взгляд на Андрея. — Хотя, наверное, твой… новый папа тоже будет там. Тебе не нужно, чтобы мы оба пришли.
— Но я хочу, чтобы вы оба были! — воскликнула Олеся. — И бабушка Галя тоже. Вы же все моя семья.
В коридоре повисла неловкая тишина.
— Что ж, — наконец произнес Максим, — тогда увидимся на выступлении. Мне пора.
Когда дверь за ним закрылась, Света выдохнула. Олеся вопросительно посмотрела на мать.
— Папа расстроился?
— Ему просто нужно время, солнышко, — Света обняла дочь. — Взрослые иногда сложно принимают изменения.
Через три недели Света, Андрей и Галина Петровна сидели в зрительном зале, ожидая выступления Олеси. Места рядом с ними пустовали — Максим задерживался.
— Он опять не придет, — вздохнула Галина Петровна. — Как в прошлый раз с родительским собранием.
— Придет, — уверенно сказала Света. — Олеся всю неделю напоминала ему.
И действительно, за минуту до начала Максим проскользнул в зал и сел на свободное место рядом с матерью, кивнув Свете и Андрею.
Олеся блистала на сцене. Ее соло было встречено громкими аплодисментами, и девочка, кланяясь, искала глазами свою семью. Когда она увидела, что все четверо — мама, Андрей, папа и бабушка — аплодируют ей стоя, ее лицо осветилось самой счастливой улыбкой.
После выступления они встретили ее с цветами.
— Ты была великолепна, милая! — Света обняла дочь.
— Настоящая балерина, — подтвердил Андрей, вручая букет.
Максим неловко протянул свои цветы.
— Молодец, дочка. Я… я горжусь тобой.
Когда все фотографировались с юной танцовщицей, тренер предложила сделать семейное фото.
— Давайте все вместе! Мама, папа, бабушка…
Максим напрягся, но, взглянув на сияющее лицо дочери, без возражений встал рядом со Светой и Галиной Петровной. Андрей деликатно отошел в сторону, но Олеся потянула его обратно.
— Ты тоже моя семья, — сказала она твердо.
И они все вместе встали для фотографии — сложная, нестандартная, но все же семья, объединенная любовью к одной маленькой девочке.
Вечером, когда Олеся уже спала, а Света и Андрей готовились ко сну, на телефон Светы пришло сообщение от Максима: «Нужен чек на новые пуанты для Олеси. Тренер сказала, что ей нужна профессиональная обувь для следующего уровня. Я оплачу половину.»
Света показала сообщение Андрею.
— Интересно, — улыбнулся он. — Никаких обвинений, никаких требований отчетов. Просто предложение поделить расходы.
— Может быть, он начинает понимать, что мы все действительно хотим одного — чтобы Олеся была счастлива.
— А ты счастлива? — спросил Андрей, обнимая жену.
Света окинула взглядом их уютную спальню, фотографии на стенах, книгу на прикроватной тумбочке.
— Более чем. У нас прекрасная дочь, крепкая семья, и даже мой бывший муж понемногу превращается из врага в… ну, скажем, в нейтрального соседа.
Она ответила на сообщение Максима: «Хорошо, завтра скину реквизиты магазина и каталог. Тренер рекомендовала несколько моделей.»
К ее удивлению, ответ пришел сразу: «Спасибо. И… хорошее было выступление сегодня. Она молодец.»
— Смотри-ка, — Света показала телефон Андрею. — Почти комплимент.
— Небольшими шагами, — кивнул Андрей. — Но главное — в правильном направлении.
Свете вспомнились слова, которые она бросила Максиму в отчаянии несколько месяцев назад: «Я предлагаю тебе самому заниматься ребенком.» Тогда она говорила это со злостью, от бессилия. Но, возможно, эти слова заставили Максима задуматься о том, сколько на самом деле труда, времени и любви требует воспитание ребенка.
Он не попросил прощения, не признал своих ошибок, не изменился радикально. Но он начал меняться — и этого было достаточно для начала.
Света отложила телефон и выключила свет. Завтра будет новый день, новые задачи, возможно, новые конфликты. Но сегодня она была абсолютно счастлива — и никакие сообщения от бывшего мужа не могли этого изменить.
