никитаЕлена гладила рубашки мужа, то и дело поглядывая на часы. Шестой час вечера, а от Сергея ни слуху ни духу.
В последнее время он часто задерживался на работе, ссылаясь на важные проекты. Да и дома стал каким-то отстраненным, молчаливым: всё сидит в телефоне, с кем-то переписывается.
«Наверное, снова на совещании», – подумала женщина, разглаживая воротничок его любимой голубой сорочки.
Она всегда старалась, чтобы супруг выглядел безупречно.
***
Входная дверь хлопнула ровно в семь. Елена выглянула в коридор и замерла: Сергей стоял напряженный, бледный, не разуваясь и не снимая куртку.
– Лена, нам надо поговорить, – глухо произнёс он, избегая её взгляда.
Сердце предательски ёкнуло. За двадцать лет совместной жизни она научилась чувствовать надвигающиеся неприятности в их отношениях.
– Что случилось? – спросила женщина, присаживаясь на край дивана в гостиной.
– Не буду ходить вокруг да около. Скажу прямо. Я ухожу… к другой женщине, – выдавил из себя мужчина. – Её зовут Марина. Она… моя коллега. Мы любим друг друга.
– Серёжа, не надо… – голос жены дрогнул. – Мы же столько лет вместе. Я люблю тебя. Мы можем всё исправить.
– Прости, но уже ничего не исправить. Марина ждёт ребёнка.
Елена почувствовала, как комната поплыла перед глазами. В ушах зазвенело.
– Ты не можешь так поступить с нами! – Она подошла к мужу и схватила его за руку. – Вспомни, как мы познакомились, как ты делал предложение… Я всю жизнь посвятила тебе, нашей семье. Двадцать лет – это же не шутка! А как же дочка? Что мы ей скажем и как все объясним?
– Лена, пойми… – супруг осторожно высвободил руку. – С Мариной я чувствую то, чего уже давно нет между нами.
– Вот как? А как же ипотека? Кредит на машину? Это все не в счет? – сквозь слёзы спросила она. – Мы же всё оформляли на меня.
– Я буду помогать, честно. Просто сейчас не могу много: нам с Мариной нужно снимать квартиру, готовиться к ребёнку.
***
Сергей метался по спальне, собирая вещи в большую спортивную сумку. Елена ходила за ним, умоляя одуматься.
– Серёжа, я всё прощу, только останься! Мы начнём сначала. Я изменюсь, стану лучше…
– Не унижайся, – оборвал он. – Всё решено.
Он положил перед ней конверт и уверенно произнес:
– Здесь пятьдесят тысяч. Пока больше не могу.
– Мне не нужны твои деньги! – громко воскликнула супруга. – Мне нужен ты! Неужели двадцать лет брака ничего не значат?
– Значат… Но Марина особенная. Я снова чувствую себя живым рядом с ней. Понимаешь?
Елена опустилась на пол, закрыв лицо руками. Из груди вырвались рыдания.
– Ключи оставь, – наконец тихо произнесла женщина
Сергей положил связку на тумбочку и взялся за ручку двери.
– Прости меня, если сможешь…
***
Дверь захлопнулась. В квартире повисла звенящая тишина. На гладильной доске остались не выглаженные рубашки – теперь уже ненужные.
Елена сидела на полу, содрогаясь от рыданий. Каждое воспоминание о счастливых днях отзывалось острой болью в сердце.
На холодильнике висел календарь с отмеченными красным датами платежей по кредитам. Впереди маячили огромный долг и пустота в душе.
За окном начинало темнеть, и вместе с сумерками накатывало осознание: она осталась одна.
***
Первую неделю Елена почти не спала. Лежала, глядя в потолок, и прокручивала в голове последний разговор с мужем.
«Может, надо было сказать что-то другое? Сделать что-то иначе?»
На работу еле выползала: осунувшаяся, с темными кругами под глазами.
В бухгалтерии строительной фирмы, где она работала, все шептались за спиной. Ещё бы: город маленький, слухи разлетаются быстро. Все уже знали, что ее супруг ушел к молоденькой сотруднице из своего отдела.
– Елена Викторовна, может, больничный возьмёте? – участливо спросила начальница. – На вас лица нет.
– Нет, Татьяна Павловна, не могу я сейчас на больничный, – покачала головой женщина. – У меня платежи по кредитам.
***
Вечером она достала все документы, разложила на столе квитанции.
Ипотека – семьдесят три тысячи в месяц, кредит за машину – тридцать две, коммунальные платежи – около десяти. Зарплата – шестьдесят пять.
Сергей прислал обещанные пятьдесят тысяч за этот месяц, но что будет дальше?
«Придётся продавать машину», – решила Елена.
Почти новая «Тойота», купленная год назад, стояла теперь без дела: водить Елена так и не научилась. Сергей всё обещал научить…
***
На следующий день она подала объявление о продаже автомобиля. Три недели прошли в показах и торгах. Наконец нашелся покупатель, предложивший приемлемую цену. Вырученных денег хватило, чтобы закрыть автокредит.
«Одной проблемой меньше», – подумала женщина, но легче не стало. Ипотека висела тяжёлым камнем на шее.
Вечером от Сергея пришло сообщение: «Извини, в этом месяце не смогу помочь: Марине нужно пройти дорогое УЗИ и анализы, а еще мы делаем ремонт в съемной квартире. Надеюсь, ты справишься».
Елена швырнула телефон в угол, заплакала, но быстро вытерла слёзы.
«Нет, хватит реветь. У меня нет на это времени! Надо немедленно искать решение!».
***
Женщина сняла с себя все украшения: обручальное кольцо, серьги с бриллиантами, подаренные Сергеем на пятнадцатилетие свадьбы, золотую цепочку и отнесла все в ломбард. Денег хватило на месячный платёж по ипотеке.
– Может, квартиру продать? – размышляла она вслух, глядя на фотографии счастливой семейной жизни, всё ещё висевшие на стенах.
– Не вздумай! – категорично заявила подруга Наташа, зашедшая ее проведать. – Ты куда потом? Под мост? Нет уж, найдем другой выход.
Женщина работала риелтором, поэтому мгновенно выдала готовый вариант:
– Сдавай вторую комнату. Тут район хороший, рядом с центром. Студентку приличную найдём или молодую специалистку.
***
Елена сопротивлялась: страшно было пускать чужого человека, но деваться некуда.
Через неделю к ней заехала Ксюша – двадцатитрехлетняя медсестра из областной больницы, тихая, аккуратная девушка, сразу располагающая к себе.
Деньги за комнату немного облегчили финансовое бремя, но женщина всё равно еле сводила концы с концами. Питалась всухомятку: не было сил готовить, отчего быстро похудела на десять килограммов.
По ночам она часто просыпалась от кошмаров. Снилось, как Сергей обнимает беременную Марину, как они вместе выбирают детскую кроватку… Женщина судорожно хватала ртом воздух и до утра лежала, глядя в темноту.
Днём с головой уходила в работу, засиживаясь в офисе допоздна. Взяла подработку: по вечерам удаленно вела бухгалтерию небольшой фирмы. Только бы не оставаться наедине со своими мыслями, только бы не думать о том, как рушится ее жизнь.
Через три месяца после ухода мужа Елена поняла: помощи ждать неоткуда. Надо выкарабкиваться самой. Но как?
***
Решение нашлось внезапно и совсем не там, где она его искала…
– Елена Викторовна, у нас освободилась должность финансового директора, – сказала как-то начальница. – Я бы хотела предложить её вам. Вижу, как вы работаете последние месяцы.
Елена растерялась и неуверенно ответила:
– Но у меня нет опыта руководящей работы…
– Зато есть светлая голова и умение решать сложные задачи. А главное – характер. Знаете, я наблюдала за вами всё это время. Другая бы сломалась, а вы… – Татьяна Павловна улыбнулась. – Подумайте до завтра.
Вечером Елена долго не могла уснуть. Новая должность – это и большая ответственность, и серьезная прибавка к зарплате.
«А почему бы и нет?» – решила она под утро, тем самым повернув свою жизнь на сто восемьдесят градусов.
***
Работы стало больше, но Елена словно обрела второе дыхание. На совещаниях она блистала, предлагая нестандартные решения.
Директор компании всё чаще советовался с ней по важным вопросам.
– Елена Викторовна, а вы похорошели, – заметила секретарь Люся. – Постриглись?
Елена машинально коснулась волос. Да, она наконец дошла до салона, сделала модную стрижку. А ещё купила новый костюм – первую обновку за долгие месяцы.
Квартирантка Ксюша однажды застала её за утренней гимнастикой:
– Елена Николаевна, можно я с вами? А то одной скучно.
Теперь они каждое утро вместе занимались под видео из Дзен. Постепенно ушла бессонница, появился здоровый румянец.
– Слушай, а давай я тебя на танцы приведу? – предложила как-то подруга Наташа. – У нас в центре такие замечательные латиноамериканские танцы открылись!
– Какие танцы! Ты что! В моём-то возрасте… – отмахнулась Елена.
– Вот именно, что в твоём! Пора себя из кокона вытаскивать.
После долгих уговоров Елена согласилась и неожиданно для себя влюбилась в сальсу. Движения, музыка, атмосфера – все это возвращало к жизни, заставляло забыть о проблемах.
***
Прибавка к зарплате и дополнительные проекты позволили наконец вздохнуть свободнее. Елена уже не просыпалась в холодном поту, думая о платежах. Даже удалось сделать небольшой ремонт в ванной.
– Мам, ты какая-то другая стала, – заметила дочь Катя, приехавшая на выходные из столицы, где училась в университете. – Я рада за тебя.
– Просто я наконец поняла: счастье не в том, чтобы быть с кем-то, а в том, чтобы быть в мире с собой. Запомни это, дочка, на всю жизнь!
Вечерами они с Ксюшей часто пили чай на кухне, делились историями. Молодая соседка напоминала Елене себя в юности: такая же целеустремленная, мечтающая о большом будущем.
– Знаете, Елена Николаевна, вы для меня пример, – призналась как-то Ксюша. – Такая сильная, независимая. Я тоже хочу научиться справляться с трудностями, как вы.
Елена только улыбнулась. Год назад она и представить не могла, что сможет не просто выжить, а начать новую жизнь. Жизнь, в которой она наконец научилась думать о себе, своих желаниях и мечтах.
На годовщину развода, который прошёл быстро и без лишних скандалов, Елена устроила девичник. Они с подругами пили вино, смеялись и строили планы на будущее. Впервые за долгое время женщина чувствовала себя по-настоящему свободной.
***
Звонок в дверь раздался субботним вечером. Елена как раз собиралась на танцы и надевала новое красное платье, купленное для выступления.
На пороге стоял Сергей: осунувшийся, с потухшим взглядом. В руках – букет её любимых пионов.
– Лена… можно войти? Поговорить надо.
Она молча отступила, пропуская бывшего мужа в квартиру. За полтора года здесь многое изменилось: новые обои, другая мебель, исчезли семейные фотографии со стен.
– Я… я совершил ошибку, – начал Сергей, нервно теребя букет. – Марина… она ушла. Забрала ребёнка и уехала к родителям в Краснодар. Сказала, что я слишком старый и неинтересный…
Елена стояла у зеркала, закалывая волосы. Красное платье эффектно подчёркивало постройневшую фигуру.
– Я много думал, – продолжал Сергей. – Понял, как был глуп. Ты – самое дорогое, что у меня было. Давай начнём сначала? Я всё исправлю, обещаю.
– А помнишь, – спокойно произнесла Елена, поворачиваясь к нему, – как я умоляла тебя остаться? Как плакала, унижалась? Как ты оставил меня с долгами и кредитами, которые мы брали вместе?
– Прости… я был не прав. Но мы же двадцать лет вместе прожили! Неужели это ничего не значит?
– Значит, – кивнула Елена. – Это значит, что двадцать лет я жила чужой жизнью – твоей жизнью. А теперь наконец начала жить своей.
***
В прихожей зазвонил домофон, прерывая тяжёлый разговор.
– Елена Николаевна! – раздался голос Ксюши из соседней комнаты. – За вами Андрей Петрович приехал! Такси внизу ждёт!
– Сейчас спущусь! – Елена в последний раз взглянула в зеркало, поправляя помаду.
– Кто этот Андрей Петрович? – в голосе Сергея послышались ревнивые нотки.
– Преподаёт у нас танцы. Сегодня выступаем.
– Ты? Танцуешь? – он недоверчиво покачал головой. – Ты же никогда…
– Вот именно, – перебила его Елена. – Раньше я много чего не делала. Всё боялась: что скажут, как посмотрят… А теперь живу как хочу. И представляешь, – она впервые за вечер прямо посмотрела ему в глаза, – я действительно счастлива.
– Леночка, прости меня! – Сергей схватил её за руку. – Я люблю тебя!
Она спокойно высвободила ладонь:
– А я – нет. И спасибо тебе за это.
– За что спасибо? – он растерянно замер.
– За то, что бросил. Та боль… она помогла мне найти себя настоящую.
Елена подхватила сумочку и шагнула к выходу:
– Ключи оставь на тумбочке, как тогда.
– Это всё? Конец? – глухо спросил он.
– Нет, Серёжа. Это моё новое начало. Будь счастлив.
У подъезда её ждало такси. Андрей Петрович, подтянутый седовласый мужчина, галантно распахнул дверцу:
– Вы сегодня просто неотразимы!
***
Сергей смотрел из окна, как отъезжает такси. На подоконнике остались никому не нужные пионы.
А Елена, глядя на вечерние огни родного города, впервые ощутила удивительную лёгкость: теперь она точно знала, что больше никогда не вернётся в прошлое.