Марина, флорист с пятилетним стажем, дорабатывала последний заказ в мастерской «Листопад», которая располагалась за парком рядом с небольшим прудом. Её начальница, Ольга Васильевна, женщина с аккуратной косой и постоянным видом заботливой учительницы, бросила взгляд на часы и произнесла, подбоченясь у входа.
— Ты что, опять задерживаешься? Сегодня же годовщина. Шуруй домой, красавица. Пусть твой Артур удивит тебя хотя бы раз в году.
— Он сказал, что место сюрприз. Я узнаю всё на месте, — Марина улыбнулась, хотя в голосе не было прежнего тепла. — Он, конечно, не романтик, но вдруг…
— Вдруг. Удивит. Цветами из супермаркета, — проворчала Ольга Васильевна, но махнула рукой. — Ладно. Беги. Только не давай себя в обиду, слышишь?
Через пятнадцать минут Марина уже стояла перед входом в кафе «Клён», маленьком уютном заведении с террасой и фонариками, которые свисали с крыши как перевёрнутые зонтики. Она поправила ремешок сумки, посмотрела на тёмное отражение в стекле двери, собрала волосы в тугой узел и вошла. Внутри пахло карамелью. За дальним столиком, под лампой с плетёным абажуром, сидел Артур — её муж, бухгалтер в строительной компании — и… ещё двое.
— Марин, привет. Ну ты, как всегда, с эффектом, — сказал Артур, даже не вставая. — Познакомься, это Олег, мы вместе работаем, и его жена Женя. Ты же их помнишь с прошлого корпоратива.
Марина вспомнила. Женя была той самой, кто приехала на зимнюю вечеринку в открытом платье, с пирсингом в носу и заразительным смехом, от которого у всех мужчин искрились глаза. Вечер только начался, а Марина уже чувствовала, как что-то внутри холодеет. Она присела рядом с Артуром, всё ещё надеясь, что это — недоразумение.
— А годовщина у нас что, общая теперь? — тихо спросила она, не глядя на мужа.
— Да брось. Мы же просто ужинаем. С друзьями. Не вижу проблемы, — отмахнулся Артур.
— Какая трогательная традиция, — сказала Женя и сделала вид, что закуталась в шаль, хотя в помещении было жарко. — Я всегда говорила Артуру, что у него чудесный вкус. Особенно на женщин.
— Он у меня на многое вкус имеет, — сухо ответила Марина и открыла меню, лишь бы не смотреть на то, как её муж смеётся над чем-то, что Женя шепнула ему на ухо.
Пока они делали заказ, Марина почти не говорила. Разговор вращался вокруг работы, нового начальника Олега, какого-то дурацкого тендера, в который Артур «влез с риском для репутации». Женя кивала, подкладывала Артуру оливки и смеялась громче, чем требовала ситуация. Казалось, у них свой ужин, а она здесь случайно.
— Может, ты потанцуешь со мной? — вдруг сказал Артур, вставая. Но повернулся не к Марине, а к Жене. — Мы же, вроде, когда-то выигрывали конкурс медленного танца?
— Было дело, — с удовольствием откликнулась Женя.
Марина смотрела, как они идут в центр зала, где негромко играла саксофонная мелодия.
После танца, который Марина смотрела будто сквозь стекло, Олег — тот самый коллега Артура, высокий, сухощавый, с чуть проседью на висках — подошёл к ней с извиняющейся улыбкой. Он протянул бокал с водой и негромко сказал, глядя куда-то мимо.
— Не лучший вечер, да?
— Я не за этим сюда пришла, — ответила Марина и поставила бокал обратно на стол. — Хотелось просто, чтобы он посмотрел в мою сторону. Хоть раз сегодня.
— Артур… он немного не считывает атмосферу. На работе он такой же.
— Это не атмосфера. Это поведение. — Марина встала, аккуратно поправив платье. — Я, пожалуй, поеду.
Она пошла к выходу, но не успела дойти до дверей, как Артур догнал её уже в гардеробной зоне. Между шкафчиков с пальто и блестящей стеной из старых винных бутылок он загородил ей путь.
— Ну ты чего? Всё так серьёзно? Просто посидели, потанцевали. У тебя, как всегда, реакция…
— Как всегда, — перебила она. — Только вот ты раньше притворялся, что я для тебя кто-то важный. А сейчас даже этого не делаешь. Ты даже не сказал «с годовщиной». Ни словом, ни взглядом.
— Марин, давай не будем устраивать сцену. Все смотрят.
— Вот именно. Все смотрят. А ты ведёшь себя так, будто я лишняя. — Она взяла пальто и обернулась, не дожидаясь, пока он продолжит. — Останься с Женей. Она умеет делать шоу.
Марина вышла на улицу. Улица Тихвинская, где находилось кафе, была пуста и чуть запорошена первым снегом. Она свернула за угол, прошла мимо лавки с вязанными варежками, через сквер с чугунной скамьёй, где когда-то Артур сделал ей предложение, и дошла до здания гостиницы «Ладья». Там работала администратором Валентина Тимофеевна, с которой Марина как-то общалась, когда помогала украшать фойе к весенней выставке.
— О, Маришка, ты чего одна? У тебя же сегодня праздник был вроде? — Валентина Тимофеевна смотрела поверх очков, отложив журнал.
— Был, — коротко сказала Марина. — Есть свободный номер?
— Для тебя всегда. Хочешь с видом на парк?
— Всё равно. Главное — потише.
На следующее утро Марина стояла у стойки, расплачиваясь за ночь. Волосы были собраны в хвост, лицо без макияжа. Она не плакала. Только смотрела на экран телефона, где от Артура пришло единственное сообщение «Ты обиделась, что ли?»
Не отвечая, она направилась в сторону мастерской. В оранжерее уже возилась Ольга Васильевна, поливая горшки с цикламенами.
— Ну? Что у тебя с лицом, как у фикуса, забывшего полив? — спросила она без прелюдий.
Марина села на край деревянного ящика, где обычно сидели ученики во время практики.
— Я ушла. Из квартиры. Из праздника. Просто — ушла.
— Так. Без скандала?
— Почти.
— Молодец. Тогда живи у нас, пока не придумаешь, куда дальше. Комната для стажёров пустует.
Прошла неделя с того вечера, как Марина ушла из квартиры, а Валентина Тимофеевна, администратор мини-гостиницы «Ладья», без лишних слов отвела её в мансардную комнату под самым чердаком. Из окна был виден шпиль часовни и черепичные крыши соседних домов.
Каждое утро Марина отправлялась в мастерскую «Листопад», а вечерами помогала с оформлением холла гостиницы — вешала еловые гирлянды, расставляла корзины с мандаринами. Взамен ей давали скидку на проживание. Она чувствовала себя частью чего-то, пусть и временного. И всё же одиночество подкрадывалось, особенно по выходным.
В субботу, в перерыве между заказами, Марина пошла на рынок за еловыми ветками. Там, у прилавка с декоративными тыквами и сухоцветами, она наткнулась на Олега. Он держал в руках венок из рябины и выглядел так, будто пытается вспомнить, зачем сюда пришёл.
— Марина? — Он выпрямился и неловко улыбнулся. — Не думал, что встречу тебя здесь.
— А я думала, ты с Артуром навсегда, — сказала она и положила ветки в корзину. — Рынок — это его территория. Он всегда говорил, что лавки с пряностями расслабляют.
— Мы уже почти не общаемся, — пожал плечами Олег. — С тех пор, как ты ушла, он… как будто и сам растерялся. А Женя… ну, скажем, её внимание оказалось не так уж сложно переключаемым.
— Печально, но не удивлена.
Они прошли вдоль рядов, где продавали связки розмарина и пряники в виде оленей. Разговор шёл будто сам собой, без нужды в объяснениях. У прилавка с яблочным вареньем Олег замер, задумавшись.
— Слушай, может, пройдёмся по набережной? Тут недалеко.
Марина колебалась. Но потом кивнула.
Они вышли за калитку рынка и пошли вдоль замёрзшей реки. Олег рассказывал о матери, которая на прошлой неделе сломала руку и теперь требует особого ухода. Марина слушала, не перебивая, ловя себя на том, что ей спокойно рядом с этим человеком. В отличие от Артура, Олег никогда не торопился с выводами. Он говорил мягко, будто пробуя каждое слово на вкус.
У деревянного мостика они остановились. Лёгкий снег начал ложиться на перила. Олег посмотрел на Марину.
— Знаешь, я тогда на том ужине тоже многое понял. Женя играла на публику. И я позволил ей. А потом увидел, как ты встала. Просто ушла, не хлопнув дверью. Это было… сильно.
— Я не знала, что ещё делать. Хотелось исчезнуть. А теперь — вот. Хожу по рынкам, живу у Валентины Тимофеевны, собираю букеты с шишками и корицей.
— Слушай, у меня есть знакомый, он запускает сайт для местных мастеров. Хочет каталог подарков перед праздниками. Может, тебе стоит поучаствовать? Я помогу, если хочешь. Визитку дам.
— Я подумаю, — ответила Марина. — Спасибо. Правда.
Они вернулись к рынку уже ближе к вечеру. Свет фонарей отражался в лужах, а воздух напоминал о скором декабре. Когда они прощались, Марина впервые за долгое время не торопилась уйти. Ей было приятно стоять там, среди прилавков и запаха печёных яблок, зная, что кто-то просто рядом — без обещаний, без намёков.
Утро в мастерской «Листопад» начиналось с обычной суеты. Ольга Васильевна, хозяйка и наставница, развешивала гирлянды из сушёных апельсинов и корицы, переговаривалась с поставщиком через открытую дверь и что-то бурчала о праздниках, которые настигают слишком рано. Марина, одетая в фартук с вышитым васильком, оформляла витрину. Она старалась не думать о сообщении, которое пришло накануне.
«Хочу поговорить. Это важно» — писал Артур.
К полудню Марина всё же ответила. Коротко. Они договорились встретиться в парке, на лавке у фонтана. Той самой, где два года назад они ели мороженое в ноябре, смеялись и планировали совместное путешествие, которое так и не состоялось.
Артур пришёл с букетом хризантем, хотя Марина всегда говорила, что терпеть не может эти цветы. Он сел на край скамейки, держал букет колючками вниз и говорил без вступлений.
— Марин, я был дураком. Я не видел, как тебе было тяжело. Женя — это всё было… просто игра. Ничего серьёзного.
— Ты ведь не сказал мне «с годовщиной». Даже этим не удосужился.
— Я… — Артур сжал плечи. — Я не умею выражать чувства. Но я скучаю. Без тебя всё разваливается.
— А когда мы были вместе, ты не замечал, что уже развалилось. Своими руками.
Марина поднялась. Он протянул ей букет. Она не взяла.
— Прости. Я не хочу возвращаться туда, где снова придётся объяснять, что я тоже человек.
Артур остался сидеть. Марина не оборачивалась.
По дороге в гостиницу «Ладья» она зашла в булочную у сквера. За прилавком стояла Лена, молодая пекарь, которая не спрашивала ничего лишнего, а только сказала, выдав пакет с хлебом:
— Улыбка у тебя сегодня честнее. Наконец-то.
Марина вышла с покупками и свернула к зданию, где последние недели была её временная комната. У двери уже стоял Олег, тот самый коллега Артура, теперь почти что сосед по ощущениям. Он держал термос и пакет с плотной обёрткой.
— Не подумай ничего такого, — сказал он. — Я просто принёс запеканку. Мама готовила, а ей одной много.
— А ты всё-таки странный, — усмехнулась Марина. — Кто приносит запеканку на крыльцо гостиницы?
— Те, кто не умеет красиво ухаживать, но всё равно хотят быть рядом.
Они сели на лавочку под козырьком. Снизу слышался шум улицы, кто-то проталкивался с ёлкой, ругался с продавцом. Марина смотрела на дома напротив.
— Я отказала Артуру, — сказала она. — Даже не потому что он плохой. Просто… у нас давно всё закончилось. Только мы это оба не хотели признавать.
— Значит, теперь ты свободна? — спросил Олег, не глядя на неё.
— Свободна, но не спешу никуда. Сейчас мне просто хорошо. Потому что рядом человек, который не задаёт вопросов наперёд.
— Тогда давай просто будем. Без планов.
— Давай. Только обещай, что не притащишь завтра кастрюлю борща.
— Не обещаю, — засмеялся Олег. — Но если притащу — с гренками.
Марина улыбнулась. Ничего не началось, но всё изменилось. И этого было достаточно.
