— Валентина Сергеевна, пропали наши деньги! — Григорий стоял посреди кухни с растерянным видом, придерживая на весу жестяную банку из-под чая.
Валентина замерла у плиты. Половник, которым она размешивала борщ, застыл в воздухе.
— Ты с ума сошел? Какие деньги? Где?
— Наша заначка на море! Я полез за ней, а там… — он перевернул банку, демонстрируя пустоту. — Ничего!
Валентина отставила кастрюлю и вытерла руки о фартук.
— Не может быть, Гриша. Там же сорок две тысячи было. Сам пересчитывал в прошлую пятницу.
Она бросилась к буфету, выхватила банку из его рук и заглянула внутрь, словно надеялась, что деньги магическим образом появятся.
— Вот тебе и море, вот тебе и Сочи, — процедила она, опускаясь на табуретку. — Как раз через три дня ехать, а денег нет! Это ж надо было!
В комнату заглянула невестка Наташа.
— Что случилось?
— А ты не знаешь? — Валентина пристально посмотрела на нее. — Деньги пропали. Наши, на море. Которые мы с дедом полгода копили.
Лицо Наташи вытянулось.
— Какие деньги? Те, что в банке из-под чая лежали?
— А ты откуда знаешь, где они лежали? — Валентина вскочила, сжимая половник, как оружие.
— Да вы же сами при мне говорили, что там храните, — Наташа отступила на шаг. — Я даже не прикасалась к этой банке!
— Вот-вот, сами же палимся, — вздохнул Григорий, разводя руками. — А потом удивляемся.
— Может, Лизонька взяла? — неуверенно предположила Наташа.
— Мой шестилетний ребенок увел бы сорок две тысячи? — глаза Наташи вспыхнули. — Не наговаривайте на дочь!
— А куда тогда делись деньги? Испарились? — Валентина с грохотом поставила банку на стол. — Вчера вечером были, а сегодня нет!
— Валя, ты меня сейчас в чем-то обвиняешь? — голос Наташи дрогнул.
— Я никого не обвиняю, — Валентина поджала губы. — Просто хочу знать, куда делись наши деньги. Те самые, что мы на Чёрное море копили. Я полгода варенье не покупала, Гриша от рыбалки отказался. А теперь что? Всё псу под хвост?
— Может, Сережа знает? — осторожно спросил Григорий, имея в виду сына.
— Сережа сейчас на смене, сам знаешь, — огрызнулась Наташа.
— Так может, до смены успел? — не унималась Валентина. — На что-нибудь нужное.
— На что же такое нужное, что важнее вашего моря? — Наташа сложила руки на груди.
— Может, машину опять чинил? — предположил Григорий.
— Значит, я в своем доме уже и денег отложить не могу, чтобы их не растащили? — Валентина взмахнула половником, забрызгав стол борщом.
— Успокойся, мать, — Григорий положил руку ей на плечо. — Давайте лучше спросим у всех прямо. Наташа, ты не брала наши деньги?
— Нет, — твердо ответила она. — И дочь моя тоже.
— А может, на Лизочкины туфельки новые? — не унималась Валентина. — Ты ведь говорила, что ей нужны.
— Я бы никогда… — начала Наташа, но в этот момент в кухню вбежала маленькая Лиза.
— Бабуля! А мы едем на море? — радостно закричала она, подпрыгивая на месте.
Воцарилась тишина. Три пары глаз уставились на девочку.
— Кто тебе сказал про море? — осторожно спросила Валентина.
— Дедушка! — просияла Лиза. — Он сказал, что мы все поедем на море и увидим дельфинов!
Наташа выразительно посмотрела на свекровь.
— Видите? Дочка даже не знает, что деньги пропали. Так что не надо на ребенка…
Лиза перестала улыбаться, глядя на напряженные лица взрослых.
— А что, мы не поедем? — в ее голосе зазвучали слезы.
Валентина тяжело вздохнула и присела на корточки перед внучкой.
— Лизонька, милая, мы очень хотели поехать на море. Дедушка вон, даже удочки новые не покупал. — Она бросила выразительный взгляд на мужа. — Но, понимаешь, кто-то взял наши денежки…
— Валя, не надо ребенка в это впутывать, — тихо сказал Григорий.
— А почему нет? — Валентина выпрямилась. — Пусть знает, что бывает, когда деньги пропадают. Не всегда в жизни будет праздник, пусть привыкает.
Лиза переводила растерянный взгляд с бабушки на маму, которая стояла, закусив губу.
— Так, давайте без паники, — Наташа подошла к дочери и положила руки ей на плечи. — Лизонька, иди поиграй в своей комнате, а мы тут с бабушкой и дедушкой поговорим.
Когда девочка вышла, Наташа повернулась к свекрови:
— Я понимаю, Валентина Сергеевна, что вы расстроены. Но давайте не будем делать поспешных выводов. Может, деньги просто… переложили куда-то?
— Ага, сами взяли и переложились! — всплеснула руками Валентина. — Может, ещё скажешь, что они в другую банку запрыгнули?
Григорий потёр шею, явно чувствуя себя неловко.
— Валюша, давай посмотрим в других местах? Может, я сам положил их куда-то и забыл…
— Ты-то? Забыл? — фыркнула Валентина. — Да ты помнишь, где какой крючок для рыбалки лежит двадцать лет назад! А тут — деньги на отпуск!
Наташа начала методично открывать шкафчики на кухне.
— Давайте всё же поищем. Может, правда, кто-то из нас переложил и забыл.
— Вот именно — кто-то, — многозначительно повторила Валентина, глядя на невестку. — Только кто?
Наташа замерла, повернулась к свекрови, её взгляд стал жёстким.
— Значит, вы думаете, что это я? Что я взяла ваши деньги?
— А что я сказала? — развела руками Валентина. — Я никого не обвиняю. Просто деньги пропали, а их только четверо человек знали где лежат: я, Гриша, ты и Серёжа.
— И маленькая Лиза, — напомнил Григорий. — Она же постоянно по всем шкафам лазит.
— Гриша! — одновременно воскликнули обе женщины.
— Ну что? Я просто говорю, — смутился он.
— Может, позвоним Серёже на работу? — предложил Григорий, пытаясь разрядить обстановку.
— И что ты ему скажешь? — Валентина вернулась к кастрюле с борщом и с такой силой стала размешивать, что по кухне полетели красные брызги. — «Сынок, ты наши деньги не крал, случайно?»
— Бабуля, а деньги — это такие бумажки с цифрами? — неожиданно раздался голос Лизы, которая, оказывается, никуда не ушла и теперь стояла в проёме двери.
Все обернулись к девочке.
— Да, детка, — кивнула Валентина. — Такие разноцветные бумажки.
— А много было? — Лиза склонила голову набок, теребя кончик косички.
— Много, Лизонька, — вздохнул Григорий. — Очень много.
— Сколько ты конфет могла на них купить? — деловито поинтересовалась девочка.
Наташа невольно улыбнулась.
— Много конфет, доченька. Но люди на такие деньги обычно что-то большее покупают.
— Например, путешествие к морю, — с нажимом произнесла Валентина.
— А где вы их нашли? Бумажки эти? — не унималась Лиза.
— В банке, — ответил Григорий.
— В такой железной? — Лиза показала руками примерный размер. — С мишками нарисованными?
Все трое взрослых замерли.
— Лизонька, — медленно произнесла Наташа, опускаясь на корточки перед дочерью. — Ты видела эту банку? Трогала её?
Девочка кивнула, теребя пуговицу на платье.
— Я из неё домик для Клёпы делала.
— Для Клёпы? — переспросила Валентина.
— Для моего хомячка, — пояснила Лиза. — Ему в клетке скучно было.
— И где эта банка сейчас? — спросил Григорий, с надеждой глядя на внучку.
— В шкафу, в моей комнате.
Все бросились в комнату девочки. Шкаф был завален игрушками, но банки нигде не было видно.
— Нет здесь ничего, — разочарованно сказала Валентина.
— Бабуля, она на самой нижней полочке, за Мишуткой, — Лиза подошла к шкафу и выудила из-за огромного плюшевого медведя жестяную банку из-под чая — точно такую же, как та, что стояла в буфете. — Вот!
Григорий схватил банку, открыл — и действительно, внутри лежали деньги.
— Господи, они здесь! — воскликнул он, доставая купюры.
— Лизонька, зачем ты взяла банку? — строго спросила Наташа.
— Я ловила Клёпу, когда он убежал, а потом нашла эту банку, решила сделать для него домик. А там были эти бумажки. Я их аккуратно сложила и тоже в банку положила — думала, это закладки такие.
— То есть ты просто… переставила банку к себе в комнату? — уточнила Валентина.
— Угу, — кивнула Лиза. — А что, нельзя было?
Григорий расхохотался, а за ним и Наташа. Только Валентина продолжала стоять с недовольным выражением лица.
— Нельзя, конечно! — сказала она. — А если бы мы не нашли? Остались бы без моря!
— Мать, ну что ты на ребёнка накинулась? — Григорий подошёл к жене и обнял её за плечи. — Главное, что всё нашлось!
— Это же дети, Валентина Сергеевна, — добавила Наташа с облегчением. — Они же не понимают…
— Вот-вот, — проворчала Валентина. — Вырастают, а потом тоже говорят: «не понимают». Как Серёжка в прошлом году мою любимую вазу разбил.
— Бабуль, ты сердишься? — Лиза подошла к Валентине и заглянула ей в лицо.
— Да как тут сердиться, — вздохнула та и погладила внучку по голове. — Ты же не нарочно.
Наташа бросила на Валентину благодарный взгляд.
Когда первые эмоции улеглись, Валентина вернулась на кухню, чтобы спасать недоваренный борщ. Григорий уселся за стол, пересчитывая деньги.
— Сорок одна тысяча девятьсот, — объявил он нахмурившись. — Сотка пропала.
— Может, Клёпа съел? — хихикнула Лиза, раскачиваясь на стуле.
— Доченька, хомячки не едят деньги, — улыбнулась Наташа, расчёсывая дочке волосы.
— А ты точно пересчитал, Гриш? — спросила Валентина, помешивая борщ. — Раньше было сорок две ровно.
— Конечно, точно, — вздохнул Григорий. — Три раза пересчитал.
— Ничего, как-нибудь переживём, — примирительно сказала Наташа, заплетая Лизе косу. — Главное, что основная сумма нашлась.
— Так и знала, — проворчала Валентина. — Сначала сотня пропадёт, потом тысяча, а там и до пенсии доберутся.
— Мама! — возмутилась Наташа. — Вы опять за своё?
— Я не говорю, что это ты, — поспешила объясниться Валентина. — Просто как-то странно всё…
Лиза испуганно посмотрела на взрослых.
— Баб, а мы теперь на море не поедем из-за той бумажки?
— Поедем, поедем, — вмешался Григорий. — Не переживай.
В этот момент входная дверь хлопнула, и на кухню зашёл Сергей — сын Валентины и Григория, отец Лизы.
— Всем привет, — улыбнулся он, но тут же насторожился, заметив напряжённую атмосферу. — Что случилось?
— Папа! — Лиза бросилась к нему. — А меня чуть не обвинили в краже!
— В чём? — Сергей недоуменно посмотрел на всех.
— Деньги пропали, — пояснила Наташа. — Которые родители на море копили. Правда, потом нашлись в Лизиной комнате — она думала, что это просто бумажки для хомяка.
— А, деньги, — Сергей как-то странно отвёл глаза и пошёл мыть руки. — Хорошо, что нашлись.
— Серёжа, — протянула Валентина, внимательно наблюдая за сыном. — А ты ничего не хочешь сказать?
— А что? — он обернулся, вытирая руки полотенцем.
— На работе всё хорошо? — как бы между прочим поинтересовался Григорий.
— Нормально, — пожал плечами Сергей. — А почему вы спрашиваете?
— Потому что одной бумажки не хватает, — прямо сказала Валентина. — Сотенной.
Повисла пауза. Сергей переводил взгляд с матери на отца, потом на жену.
— А я тут причём? — наконец спросил он.
— Сынок, если тебе нужны были деньги, ты мог просто сказать, — мягко произнёс Григорий. — Зачем брать тайком?
— Подождите… — Сергей поднял руки. — Вы думаете, что я взял у вас деньги? Свои родные сотку? Серьёзно?
— А кто тогда? — не выдержала Валентина. — Лиза банку брала, не зная, что там деньги. Ни я, ни твой отец денег не трогали.
— Мама, — Сергей покачал головой, — вы с отцом копили на путёвку почти полгода. Вы думаете, я позарюсь на ваши сбережения? У меня своя зарплата есть.
— То-то ты всю неделю мрачный ходишь, — заметила Валентина. — Может, проблемы какие на работе?
— Господи, мам, — Сергей устало потёр лицо. — У меня нет проблем, с которыми я не мог бы справиться сам, без родительских денег. Я взрослый человек.
— Так кто же взял? — в отчаянии воскликнула Валентина.
— Да Гришка твой, наверное, на рыболовную леску потратил, — усмехнулся Сергей.
Все повернулись к Григорию, который стоял, подперев косяк двери, и почему-то покраснел.
— Чего на меня уставились? — смутился он. — Я же сказал, что банку с деньгами не трогал.
— Ты не трогал, а сотку из неё выудил? — прищурилась Валентина. — Гриша, ты же знаешь, как важен этот отпуск. Я два года мечтала на море съездить!
— Да не брал я ничего! — воскликнул Григорий. — Честное слово!
— Знаем мы твоё честное слово, — вздохнула Валентина. — В прошлом году тоже клялся, что курить бросил, а сам за сараем втихаря дымил.
— Это другое, — пробурчал Григорий.
— А может, банк вам бракованную сотку выдал? — предположила Наташа, пытаясь разрядить обстановку. — Такое бывает.
— Какой ещё банк? — не поняла Валентина. — Мы же наличкой копили.
— Ну, может, в магазине сдачу неправильно дали? — не сдавалась Наташа.
— Наташа, милая, — покачала головой Валентина, — мы эти деньги по копеечке собирали и каждую купюру пересчитывали. Точно было сорок две тысячи. Ровно.
Наступила неловкая тишина. Лиза забралась на колени к отцу и шепнула ему что-то на ухо.
— Пап, так ты и правда деньги в банк отнёс? — звонко спросила она, хотя явно пыталась говорить тише.
Все замерли. Сергей удивлённо посмотрел на дочь.
— Что ты имеешь в виду, солнышко?
— Ну, дедушка же мне сказал, что деньги теперь в банке, и они там вырастут, как цветочки, — пояснила Лиза, болтая ногами. — А ты и бабушка думали, что они пропали.
Все взгляды обратились на Григория. Тот закашлялся, отвёл глаза и начал протирать очки краем рубашки.
— Гриша? — в голосе Валентины послышались опасные нотки. — Ты что-то хочешь нам рассказать?
— Да что тут рассказывать, — Григорий неловко улыбнулся. — Я… того… в банк наши деньги отнёс.
— В какой ещё банк? — Валентина всплеснула руками.
— В «Сберегательный», какой же ещё, — развёл руками Григорий. — Положил на депозит, под проценты. Хотел сюрприз сделать.
— Сюрприз? — Валентина схватилась за сердце. — Ты чуть до инфаркта меня не довёл, называешь это сюрпризом?
— Я хотел как лучше, — виновато проговорил Григорий. — Там акция была — «Счастливый отпуск». Если кладёшь деньги на месяц, они на пять процентов вырастают. Вот, думаю, вернёмся с моря, а у нас уже сверху две тысячи капнуло.
— И ты молчал? — Валентина покачала головой. — А я-то думала…
Она хотела добавить что-то ещё, но не смогла – губы задрожали, и она рассмеялась, вытирая выступившие слёзы.
— Гриша, Гриша… А сотку-то на что потратил? На комиссию, что ли?
— Проезд в автобусе туда-обратно, — признался Григорий, — и на мороженое себе. Жарко было.
Все расхохотались, даже маленькая Лиза, хотя она явно не до конца понимала, что происходит.
— Ты же моря так ждала, — примирительно сказал Григорий, обнимая жену. — Вот я и решил, чтобы к отпуску ещё денег подкопилось… Сюрприз хотел.
— Удивил так удивил, — Валентина вытерла слезы смеха и обняла мужа. — Испугал до смерти, а теперь что? В банке же деньги?
— Ну да, — кивнул Григорий. — Вот квитанция, — он достал из кармана сложенный вчетверо листок.
Наташа с Сергеем переглянулись с облегчением, а Лиза радостно захлопала в ладоши.
— Значит, мы всё-таки едем к дельфинам? — спросила она.
— Едем, родная, едем, — улыбнулась Валентина, целуя внучку в макушку. — А дедушка ваш… — она ткнула Григория в бок, — пусть на берегу загорает, пока мы с тобой будем плавать.
Григорий крепко обнял жену.
— Я просто хотел, чтобы у вас было ещё больше радости, — сказал он тихо.
— Радость, Гриша, не в деньгах, — ответила Валентина, глядя на счастливые лица детей и внучки. — А в том, что мы вместе.
