— Ты издеваешься? — Лиза стояла посреди коридора с чемоданом в руке. — Иван, я серьёзно спрашиваю — ты надо мной издеваешься?
— Да что такого-то? — он растерянно смотрел на неё из кухни. — Лиз, ну что за истерика?
— Дверь! Дверь не заперта! Я же просила — запирай на ночь!
— Господи, опять… Мы на третьем этаже живём. Кто сюда полезет?
— Любой полезет! — её голос сорвался. — Любой, кто захочет! А ты спишь как убитый, даже не услышишь!
Иван подошёл ближе, попытался взять её за руку, но Лиза отдёрнулась.
— Не трогай меня. Я уезжаю.
— Куда уезжаешь? Лиз, ты же только вчера переехала!
— И что? Думаешь, я буду жить с человеком, которому плевать на мою безопасность?
— Да не плевать мне! Просто… Ну паранойя это, Лиза. Признай уже. Нормальные люди не запирают двери на три замка, живя в обычном доме.
Она смотрела на него так, будто он ударил её. В глазах блеснули слёзы.
— Паранойя, значит? Знаешь что, Иван? Иди ты к чёрту со своими «нормальными людьми».
Лиза дёрнула входную дверь. Та, конечно, была не заперта — даже не на защёлку. Она вышла на лестничную площадку, волоча за собой чемодан.
— Стой! — Иван выскочил следом. — Лиза, подожди! Давай поговорим нормально!
— О чём говорить? Ты же всё решил. Я — параноик, ты — нормальный. Живи себе с открытыми дверями, мне всё равно.
— Неправда. Тебе не всё равно, иначе бы ты не плакала.
Лиза остановилась на середине лестничного пролёта. Плечи её дрожали.
— Пожалуйста, — тихо сказал Иван. — Вернись. Объясни мне. Я правда не понимаю.
Она медленно обернулась. Лицо было мокрым от слёз.
— Ты не поймёшь.
— Попробуй. Я же… я люблю тебя, Лиз. Но мне нужно понять, почему для тебя это так важно.
Несколько секунд она смотрела на него, потом опустила чемодан на ступеньку.
— Ладно. Один разговор. Но если после него ты снова скажешь, что я параноик — я уйду навсегда.
Они сидели на кухне. Иван заварил чай — крепкий, с мятой, как она любила. Лиза обхватила кружку обеими руками, словно грелась.
— Мне было двенадцать, — начала она, глядя в чай. — Я ночевала у подруги, Кати. Первый раз родители отпустили на ночёвку. Я так радовалась… Мы фильмы смотрели, чипсы ели, секретами делились. Обычная девчачья ночёвка.
Иван молчал, чувствуя, что перебивать нельзя.
— Катины родители легли спать рано. А мы сидели в её комнате, болтали. И тут… тут я услышала, как хлопнула входная дверь. Подумала — может, кто-то из взрослых вышел. Но Катя сказала, что они никогда не запирают. У них частный дом был, хороший район. «Зачем запирать, — говорила Катина мама, — мы же не в тюрьме живём».
Лиза сделала глоток чая. Руки у неё дрожали.
— Сначала залаяла собака. Их овчарка, Рекс. Потом лай оборвался. Просто… замолчал. Катя хотела выйти посмотреть, но я её удержала. Не знаю почему, просто… почувствовала что-то.
— И что было дальше? — тихо спросил Иван.
— Мы услышали шаги. Тяжёлые. И голоса — двое мужчин. Они говорили матом, смеялись. Искали деньги, драгоценности. Мы заперлись в комнате, но замок там был игрушечный — от детей, не от воров.
Лиза помолчала, собираясь с силами.
— Катя хотела кричать, звать родителей. Я зажала ей рот рукой и потащила к окну. Оно выходило на задний двор. Мы вылезли, побежали прятаться. Катя — в сарай, а я… я спряталась в будке Рекса.
— В собачьей будке?
— Да. Дурацкое место, но другого не было. Я забилась в самый угол, стараясь не дышать. И тут увидела… увидела Рекса. Он лежал рядом с будкой. Мёртвый. Кровь из головы…
Голос её сорвался. Иван встал, обошёл стол, обнял её сзади.
— Тише, тише. Всё хорошо. Это было давно.
— Они вышли во двор, — продолжала Лиза сквозь слёзы. — Искали нас. Один прошёл прямо мимо будки. Я видела его ботинки — старые, грязные. Он пнул Рекса, проверяя… Потом сказал: «Девчонки сбежали, надо валить».
— А родители Кати?
— Связали их. Избили Катиного папу, когда он попытался сопротивляться. Сломали ему рёбра, руку… Если бы не соседи, которые услышали шум и вызвали полицию…
Лиза повернулась к нему:
— Понимаешь теперь? Они вошли просто потому, что дверь была не заперта. Просто открыли и вошли. Как к себе домой. И Рекс… Рекс был хороший пёс. Он защищал дом. И его убили. Просто так. Потому что кто-то решил, что запирать двери — это паранойя.
Иван смотрел на неё, и в груди у него что-то сжалось. Он представил двенадцатилетнюю девочку, сидящую в собачьей будке рядом с мёртвой собакой, боящуюся даже вздохнуть.
— Господи, Лиз… Прости меня. Я не знал.
— Теперь знаешь. И если ты снова скажешь, что я параноик…
— Не скажу. Никогда не скажу. Лиз, милая, прости. Я идиот.
Он крепче обнял её, чувствуя, как она дрожит.
— Я буду запирать дверь. Всегда. На все замки. И сигнализацию поставим, если хочешь.
— Правда?
— Конечно, правда. И знаешь что? Давай собаку заведём.
Лиза отстранилась, посмотрела на него:
— Собаку?
— Ну да. Чтобы ты спокойнее себя чувствовала. И мне компания будет, когда ты на работе.
— Ты же не любишь животных.
— Это я раньше так думал. А теперь… Теперь хочу, чтобы ты чувствовала себя в безопасности. Дома. В нашем доме.
— В нашем?
— А чьём же ещё? Ты же переехала. Или… или всё ещё хочешь уйти?
Лиза покачала головой:
— Не хочу. Но Иван, собака — это ответственность. Это не игрушка.
— Знаю. Будем вместе заботиться. Гулять, кормить, воспитывать. Как думаешь, какую породу?
— Не знаю… Может, не породистую? Из приюта?
— Отличная идея. Спасём кого-нибудь, кто нуждается в доме.
Через неделю они поехали в приют. Длинные ряды вольеров, десятки собак всех размеров и возрастов. Лиза шла медленно, заглядывая в каждую клетку.
— Смотри, этот какой забавный, — Иван показал на лохматого пса непонятной породы.
— Он уже старенький. Ему нужен спокойный дом.
Они прошли дальше. И тут Лиза замерла. В углу вольера сидел щенок — месяцев четырёх, чёрный с рыжими подпалинами. Он не лаял, не прыгал, как другие. Просто сидел и смотрел.
— Этот, — тихо сказала Лиза.
— Уверена? Он какой-то… грустный.
— Его бросили, — объяснила сотрудница приюта. — Нашли на улице. Боится людей, почти не ест. Честно говоря, мы не рекомендуем его для первой собаки. Слишком сложный.
— Мы его берём, — твёрдо сказала Лиза.
Дома щенок забился под диван и не выходил. Лиза села на пол рядом:
— Эй, малыш. Я знаю, как тебе страшно. Мне тоже бывает страшно. Но здесь безопасно, правда.
Иван принёс миску с едой, поставил рядом:
— Может, силой вытащить?
— Нет. Пусть сам решит, когда готов.
Они сидели на полу, разговаривали вполголоса. Иван рассказывал о работе, Лиза — о своих планах обустроить балкон. Обычные, спокойные разговоры. И через час из-под дивана показался чёрный нос.
— Привет, храбрец, — улыбнулась Лиза.
Щенок выполз наполовину, принюхался к миске. Потом осторожно начал есть.
— Как назовём? — спросил Иван.
— А давай… Давай Рексом. В память о том псе.
— Рекс — хорошее имя. Сильное.
Щенок поднял голову, посмотрел на них. В глазах ещё был страх, но уже проглядывало любопытство.
— Дверь закрыта? — спросила Лиза.
— На все замки. И я проверил окна тоже.
— Спасибо.
— Не за что. Это наш дом. Мы должны чувствовать себя в безопасности.
Рекс вылез из-под дивана полностью, неуверенно вильнул хвостом. Лиза протянула руку, и он осторожно её обнюхал.
— Знаешь, о чём я думаю? — сказал Иван. — Что иногда страхи — это не паранойя. Это опыт. И глупо его игнорировать.
— Ты правда так думаешь?
— Правда. И ещё я думаю, что мы отличная команда. Ты, я и Рекс. Маленькая, но крепкая стая.
Лиза улыбнулась — впервые по-настоящему за эту неделю.
— Стая. Мне нравится.
Рекс подошёл ближе, ткнулся носом в её ладонь. Она погладила его по голове, чувствуя, как он дрожит — не от страха, а от волнения.
— Всё будет хорошо, малыш. Теперь у тебя есть дом. Настоящий дом. С запертыми дверями, тёплым диваном и людьми, которые тебя не бросят.
— И с большой миской еды, — добавил Иван. — Очень большой. Мы тебя откормим, чтобы ты вырос сильным. Как настоящий Рекс.
Щенок лёг у их ног, всё ещё настороженный, но уже более спокойный. Лиза взяла Ивана за руку:
— Прости, что не рассказала сразу. Я думала… думала, ты не поймёшь.
— Я многого не понимаю, Лиз. Но я учусь. И хочу учиться. Потому что ты важна для меня. Важнее моих привычек и убеждений.
— Даже если некоторые мои страхи кажутся странными?
— Особенно тогда. Потому что за каждым страхом есть история. И я хочу знать все твои истории. Даже самые страшные.
Они сидели на полу, держась за руки, а у их ног устраивался щенок по имени Рекс. За окном темнело. Город готовился ко сну. А входная дверь была заперта на все замки — как и должно быть в доме, где живёт стая.
— Знаешь что? — сказала Лиза. — Я рада, что осталась.
— И я рад. Очень рад.
Рекс во сне дёрнул лапой, и они оба улыбнулись. Первая ночь в новой жизни. В безопасной жизни. Вместе.
