― Не спешите, ― сказала диспетчер гнусавым голосом. ― Ещё раз медленно и внятно назовите фамилию, имя, отчество.
Аня с трудом сдержалась, чтобы не наговорить грубостей. Не спешите! Вот, значит, как у нас работают экстренные службы. Ведь искать нужно сейчас, в эту же минуту. Через час может быть поздно!
― Петр Сергеевич Трофимов, ― повторила, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие.
― Ещё раз, ― потребовала диспетчер. ― Я не успеваю.
― Да как вы смеете?! ― вскричала Аня, внезапно потеряв самообладание. ― Я уже пятый раз повторяю! Нужно выдвигаться, искать, а вы!
― Пока вы не успокоитесь, дальше мы не продвинемся, ― упрямо повторила женщина на другом конце провода.
― Это мой отец, слышите?! ― кричала Аня, и гнев застилал ей глаза. ― Он пропал!
― В соседней деревне не пробовали искать? ― зевнула диспетчер. ― Ну а что? Морозов сильных ещё нет. Проспится и домой придет ваш папенька. Чего молчите?
* * *
Петр брел по лесной дорожке, стараясь прогнать мысли из головы. Ведь, если много думать, то что получается? Он пропал. Жить ему осталось совсем чуть-чуть. Эта мысль, впрочем, его не пугала. Скорее, расстраивала или разочаровывала. Шестьдесят лет, как-никак. В этом возрасте умирать уже не так страшно, как в двадцать или тридцать.
Как так получилось, что он, опытный грибник, забрел в такую глушь? Ну, во-первых, необычайно теплый сентябрь. Первый месяц осени уже пролетел, а солнце каждый день прогревало воздух до летних температур.
Во-вторых, дождик. Теплый и неспешный, почти летний. Именно после таких дождей грибы идут особенно хорошо. Ну а в-третьих… Тик-Ток. Угораздило же его на старости лет на это подсесть!
Включишь буквально на минутку ― и понеслась. Какие-то рецепты, лайфхаки. Красивые девушки и парни. Особенно девушки. А ещё ― желание получить одобрение. Лайки, как говорит молодёжь. Взяв свой телефон, ведро побольше да нож поострее, Петр отправился за грибами. Ну а там, в лесу, произошло нечто такое, что заставило его бежать, оставив и телефон, и походную маленькую сумку.
* * *
― Вась, как думаешь, мы его найдем? ― с надеждой спросил Серый. Говорил он, по мнению Гривы, неоправданно много. Вот какой смысл сейчас обсуждать такие вещи?
― Хм, ― неопределенно произнес Грива. ― Ша.
― Что, слушаешь? ― продолжал болтать Серый.
Грива шел по густому осеннему лесу и нажимал на кнопку портативного радио. Из маленького наушника ― одно шипение. Он молчал. Вдруг ― голос. Где-то недалеко их конкуренты. Нужно быть осторожнее.
― Хорошо бы его найти, Грива, ― не унимался Серый. ― А то дочка уже кипиш подняла! И не одни мы тут, понимаешь. Не одни.
Грива молчал. Плечо оттягивала винтовка, нести её с каждым километром становилось всё тяжелее. Ноги в надёжных сапогах зудели. Но Грива продолжал двигаться вперёд. Его напарник, молодой и взвинченный, так и болтал без умолку.
Грива же думал о двух вещах, каждая из которых причиняла ему дискомфорт. О несчастном леснике, который увидел слишком много. А теперь ― нашел вечный покой под корнями огромного дуба. А ещё ― об Иване. Которого нужно не только найти, но и найти первым.
* * *
Семёну жутко не хотелось поднимать команду, писать сообщение в Телеграм и выдвигаться на поиски очередного грибника. Ох уж эти старики и старушки! Ну брали бы с собой компас, что ли!
― Нет причин для паники, ― произнес он в трубку. ― Вы вовремя обратились за помощью. Всего один день. Радиус поисков ― двадцать километров. Это немного, уверяю вас…
Вот, ещё и этих родственников успокаивать! Не могли вместе с дедом за грибами сходить? Семён терпеть не мог дачников. Купили старые дома за бесценок и до глубокой осени то купаться пьяные лезут, то по лесам бродят.
― Но эта ваша дамочка, ― всхлипнула Анна. ― Эта ваша диспетчерка…
― Михайловна? ― спросил Семён. ― Ох, забудьте. Она раньше в морге работала, регистратором. Человек новый, а привычки старые.
― Знали бы вы, что она мне сказала!
― Гражданочка, давайте силы побережём, ― предложил спасатель. ― Выдвигайтесь в лес, только аккуратно. И ― ищите, ищите, ищите. Вдруг папе плохо стало?
Семён повесил трубку. Теперь его ещё и мучило чувство стыда: вдруг он прав, вдруг горе-грибнику действительно сердце отказало? Ну, тогда поиски долго не продлятся.
* * *
Если вынести за скобки ночь без сна, голод и жажду, то лесом можно было даже насладиться. Осенью здесь всегда хорошо. Никаких комаров, оводов и прочей живности. Никакого зноя.
В воздухе ― аромат осенних трав, тот непередаваемый запах, от которого дышится лучше. Трава почти вся легла. Идти хорошо. Правда, Иван не знал, куда он двигается. Понимал лишь, что за ним идут двое, от которых ему точно нужно держаться подальше.
В голове снова и снова возникала жуткая картина. Дмитрич, местный лесник, что-то говорит своим заунывным голосом, стоя над тушей оленёнка. Отчитывает двух браконьеров, которых с детства знает. Качает головой.
И вдруг один из них, суровый мужичок по прозвищу Грива, вскидывает ружье. Нажимает на курок. А потом… Потом как в самом плохом кошмаре, чувствует взгляд Петра ― и смотрит в его сторону.
Старик убегал, пробираясь через бурелом, слыша выстрелы за спиной. От ужаса и растерянности выбросив и ведро с грибами, и бутылку с водой, и маленькую походную сумочку, где лежал его смартфон и походный компас…
* * *
― Не нравится мне это… ― произнес Вадим. ― Чего это наш грибник так испугался? Или просто лишний груз сбросил?
― Не «просто», ― ответил напарник. ― Если бы сбрасывал от усталости, то это было бы постепенно, одно за другим. А тут ― глянь, как всё сбросил-то кучно.
Семён вдумчиво собрал и положил в мешок все находки. Аккуратный нож с толстым лезвием. Сумку, не совсем подходящую для лесных прогулок. И красивую бутылку, из которой пришлось вылить всю воду. Ведро, полное осенних грибов, он поначалу тоже хотел взять, но потом передумал. Неизвестно, сколько времени займут поиски.
― Митрич запил, ― вздохнул Вадим. ― На связь не выходит.
― Ничего нового, ― произнес Семён. ― Осень, хандра… Видишь ветки поломанные? Он туда побежал.
Семён неплохо разбирался в знаках леса. Там, где городской житель увидит только траву и листья, он замечал следы. Судя по всему, грибник убегал… Его вполне мог напугать дикий зверь. Неподалеку, но другим путем, его преследовали. Что-то. Или кто-то.
― Думаешь, медведя он встретил? ― спросил Вадим.
― Если так, мы его быстро найдем, ― ответил Семён. ― Ещё до темноты.
* * *
― Скажите, как продвигаются поиски? ― спросила Анна.
Диспетчер в этот раз была вежливее. В голосе её чувствовалось сострадание.
― Это не операция, а дурдом какой-то! Нас в новостях покажут, не иначе.
― Ну говорите же, пожалуйста! Это же мой отец!
― Да знаю я, знаю… ― вздохнула диспетчер. ― Понимаете, информация-то служебная…
Перед глазами у Ани возникло лицо её отца, которого пытаются спасти в эту минуту. Нет, такие мысли лучше гнать от себя подальше.
― Пожалуйста… ну хоть что-то. Прошу.
― Ох, что с вами делать… Вещи вашего отца нашли. Ну, которые при нём были. Телефон, сумку какую-то… Команда решила на болотах посмотреть. Ну, только там опасно. В остальных местах более-менее…
― Что с папой? ― прошептала Анна.
― Его не нашли пока. Семён вытащил каких-то двух проходимцев. Браконьеры, скорее всего. Винтовки у них были. В общем, Семён их подозревает… Вызвал опергруппу.
― Так где же папа? ― задохнулась Анна. ― Где он?
― А вот это одному богу известно, ― вздохнула её собеседница. ― Ещё и Митрич пропал. Мы тут два плюс два быстро сложили, понимаете? Ждите новостей, короче… Где-то там, в лесу, и папка ваш. Найдут они его, найдут.
* * *
Проведя так много часов в лесу, старик начал чутко слышать его звуки. Стрекот птиц, хруст веток от прячущихся где-то животных, шум еще густой листвы. Он словно слился с природой вокруг. В этот момент он думал обо всём ― и ни о чём конкретно. Перед ним, как перед утопающим, пролетала вся жизнь. Только медленно и размеренно.
Петр пытался понять, чего он хочет в эту самую минуту. Выжить ― но зачем? Чтобы и дальше проводить время у телевизора, ходить на работу до гробовой доски и считать каждый рубль? Или сдаться ― но кому? Негодяям, которые так легко нажимают на курок и перед животным, и перед человеком?
Петр упрямо шагал вперёд, даже несмотря на бессонную ночь, боль в сердце и ноющие ступни. Да, ему уже не двадцать, и даже не тридцать, чтобы участвовать в таких марафонах. Жутко хотелось пить. И ― лес, полный звуков, которых он раньше не замечал. Казалось, если Петр остановится на секунду, присядет ― то уже не встанет. Останется тут навсегда, сгинет.
В этот момент старик понял, что сдаться не может. Что он должен выжить, даже если ради этого придётся шагать ещё сотню километров. И, кажется, небо его услышало. Лес начал редеть, а впереди показалась широкая просека. Места казались смутно знакомыми, вот только он не мог вспомнить, когда был тут в последний раз. Двигаясь по просеке, Петр начал различать звуки цивилизации.
Где-то вдали зарычал мотор ― то ли трактор, то ли легковушка с прогоревшим глушителем. Ещё спустя сто шагов ― чей-то крик, слов не разобрать. Пустые бутылки от газировки. Раньше он бы ворчал, что в лесу опять мусорят, но тут ― был даже рад этому. Старик шагал всё дальше и дальше, пока не догадался, что пришёл в свою деревню. Осталось пройти всего несколько сотен метров ― и он, наконец, будет дома.
В его старое тело будто вдохнули жизненной энергии, и последние минуты он не просто шёл, а бежал. Он даже не мог поверить, сколько сил ему даёт желание жить.
* * *
― Папа! Господи, папа!
Анна бросилась ему на шею, обливаясь слезами. Петр крепко обнял ее, вдохнул знакомый запах и понял, что улыбается, а сердце болит уже от радости. Аня тараторила, что так переживала, так боялась, подняла на уши всех, кого только можно, и что этих уродов-браконьеров нашли, и что она его в жизни не пустит больше в лес, и господи, ты же, наверное, голодный, холодный, сейчас все сделаю!..
Через пятнадцать минут Петр уже пил чай вместе с дочерью. Аня звонила по одному номеру, второму, третьему ― предупреждала всех, что отца можно уже не искать, что все закончилось хорошо. Спасатели удивлялись, хмыкали: ну, это для вас закончилось, а нам еще с трупом в лесу и полицией разбираться. Петр слушал ее вполуха и думал: как же ты хороша, едва не потерянная жизнь!
