— А это как понимать? — Марина Евгеньевна потрясла квитанцией перед лицом невестки. — Ты опять за свое? Оплатила все счета, не посоветовавшись с Ромой?
Света подняла глаза от детской книжки, которую читала трехлетней Лиде. Девочка прижалась к матери, испуганно глядя на бабушку.
— Что именно вас удивляет, Марина Евгеньевна? — спокойно спросила Света. — Что я оплатила счета вовремя или что сделала это со своей зарплаты?
— Не дерзи мне! — свекровь бросила квитанцию на стол. — Ты специально все делаешь, чтобы показать, какая ты самостоятельная. А мой сын, значит, ни на что не способен?
Света глубоко вздохнула, стараясь сохранять спокойствие.
— Лидочка, солнышко, пойди поиграй в своей комнате, пожалуйста, — она ласково погладила дочь по голове.
Когда малышка скрылась за дверью, Света повернулась к свекрови:
— Марина Евгеньевна, давайте будем откровенны. Рома третий месяц не дает денег на коммунальные платежи. Говорит, что у него проблемы на работе. Но квартиру оплачивать надо. Вот я и оплатила.
— У мальчика действительно сложности! — свекровь повысила голос. — Начальник к нему придирается, премию зажимает! А ты вместо поддержки только требуешь и требуешь!
В этот момент в прихожей щелкнул замок — пришел Роман. Света услышала, как он разувается, и почувствовала, как внутри все сжалось. Последние несколько месяцев каждое возвращение мужа домой превращалось в новый раунд бесконечных претензий.
— О, мама, ты здесь, — Роман вошел в комнату и поцеловал мать в щеку. На Свету он даже не взглянул.
— Ромочка, представляешь, твоя жена опять все решила за тебя! — тут же начала Марина Евгеньевна. — Сама заплатила за квартиру, даже не спросив тебя!
Роман бросил недовольный взгляд на Свету:
— Что, опять выпендриваешься? Показываешь, какая ты незаменимая?
Света почувствовала, как внутри поднимается волна отчаяния и злости.
— Роман, это наш дом. За него нужно платить. Если ты не можешь или не хочешь этого делать, то я вынуждена брать ответственность на себя.
— Слышишь, мама? — Роман театрально развел руками. — «Я вынуждена брать ответственность на себя». Прямо героиня! А то, что я каждый день вкалываю как проклятый, это, конечно, не в счет!
— Конечно, сынок, — подхватила Марина Евгеньевна. — Ты всю жизнь для них стараешься, а благодарности никакой.
Света молча встала и направилась к двери.
— Куда это ты? — окликнул ее Роман.
— К дочери. Ей не нужно слышать эти разговоры.
— Вот! — торжествующе воскликнула свекровь. — Всегда так! Как только разговор серьезный, она сразу убегает!
Света остановилась и повернулась к ним:
— Марина Евгеньевна, шесть лет назад я продала дом, который достался мне от бабушки. Дом, в котором выросли три поколения моей семьи. Продала, чтобы мы с Ромой могли купить эту квартиру. Большую часть денег внесла я. И еще пять лет выплачивала ипотеку, работая на двух работах. А сейчас вы говорите, что я ничего не ценю?
— А ты не передергивай! — покраснела свекровь. — Роман тоже вносил деньги! И вообще, без него ты бы эту квартиру никогда не получила! Кто тебе, деревенской девчонке, дал бы такой кредит?
Света почувствовала, как к горлу подступает ком, но сдержалась.
— Извините, мне нужно к дочери.
Она вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь, но все равно слышала, как свекровь продолжает:
— Вот так всегда! Сначала строит из себя независимую, а потом в кусты! Ромочка, ты должен быть тверже с ней. Это же твоя квартира, в конце концов!
***
Света сидела на краю кровати в детской и смотрела, как Лида увлеченно играет с куклами. Девочка что-то шептала им, расчесывала кукольные волосы и рассаживала игрушки на воображаемый чай. Эта картина вызвала у Светы смешанные чувства — нежность к дочери и горечь от мысли, что их семейная жизнь совсем не похожа на ту, о которой она мечтала.
Шесть лет назад, когда они с Романом расписались, все казалось таким простым и ясным. Молодой муж смотрел на нее влюбленными глазами, обещал, что они будут самой счастливой парой. А теперь… Теперь в их доме поселились недоверие, упреки и постоянные конфликты.
В дверь тихонько постучали. Света обернулась и увидела Романа.
— Можно? — спросил он неожиданно мягким тоном.
Света кивнула.
— Привет, мой зайчонок! — Роман подхватил Лиду на руки и покружил по комнате. Девочка радостно засмеялась.
— Папа! Папочка! Ты поиграешь со мной?
— Конечно, солнышко. Только сначала мне нужно поговорить с мамой, хорошо? Ты пока подумай, во что мы будем играть.
Роман опустил Лиду на пол и кивнул Свете в сторону коридора.
Когда они вышли, Роман вздохнул:
— Извини за эту сцену. Мама немного… увлекается.
Света скрестила руки на груди:
— Немного? Роман, твоя мать приходит в наш дом почти каждый день и указывает мне, как жить. А ты никогда не заступаешься за меня. Никогда.
— Ну начинается, — Роман закатил глаза. — Давай не будем сейчас ссориться, ладно? Мама уже ушла. У меня была тяжелая неделя на работе.
— У меня тоже была тяжелая неделя, — тихо ответила Света. — Я работаю воспитателем целый день, потом бегу на частные занятия, чтобы заработать дополнительно. Прихожу домой, готовлю, убираю, занимаюсь с Лидой. И что я слышу в благодарность? Что я выпендриваюсь, когда оплачиваю счета?
Роман провел рукой по волосам:
— Послушай, у меня сейчас правда проблемы с деньгами. Ты же знаешь, на заводе сокращение, премии урезали.
— Я знаю. И я не упрекаю тебя за это. Но почему, вместо того чтобы просто поблагодарить меня за то, что я поддерживаю семью, ты позволяешь своей матери унижать меня?
— Она не унижает… — начал Роман, но осекся под взглядом жены. — Ладно, может быть, она иногда перегибает палку. Но пойми, она просто заботится обо мне.
— А о нас с Лидой кто позаботится? — Света посмотрела мужу прямо в глаза. — Рома, мы же когда-то любили друг друга. Что с нами стало?
Роман отвел взгляд:
— Все нормально с нами. Просто жизнь… сложная штука.
В этот момент зазвонил его телефон. Он достал его из кармана, взглянул на экран и слегка побледнел.
— Мне нужно ответить. По работе, — он быстро отошел в сторону, говоря вполголоса.
Света смотрела на его напряженную спину и чувствовала, как внутри растет пустота. Она уже давно подозревала, что у мужа кто-то есть. Слишком часто он задерживался, слишком нервно реагировал на звонки, слишком отстраненным был в их редкие моменты близости.
— Да, сегодня смогу, — донеслось до нее. — Через час буду.
Роман вернулся с натянутой улыбкой:
— Слушай, мне нужно срочно вернуться на завод. Авральная ситуация, начальник всех собирает.
— В субботу вечером? — недоверчиво спросила Света.
— Производство не останавливается, сама знаешь, — он уже направился к выходу. — Передай Лиде, что мы поиграем завтра, хорошо?
Дверь за ним закрылась, и Света осталась одна в коридоре. Из детской доносился голосок Лиды, разговаривающей с куклами:
— А вы не грустите, папа скоро вернется. Он обещал.
***
На следующее утро Света проснулась от звука входной двери. Роман вернулся только сейчас. Она лежала с закрытыми глазами, слушая, как он осторожно проходит в ванную, включает воду, потом крадется в спальню и ложится рядом, стараясь не разбудить ее.
— Доброе утро, — сказала она, не открывая глаз. — Как прошла рабочая ночь?
Роман вздрогнул:
— Ты не спишь? Извини, не хотел тебя будить.
— Я и не спала. Точнее, спала плохо, — Света села на кровати и посмотрела на мужа. — Роман, нам нужно поговорить.
— Свет, я очень устал. Давай потом, ладно? — он отвернулся к стене.
— Нет, не потом. Сейчас, — твердо сказала она. — Я больше не могу так жить. Постоянная ложь, недомолвки, твоя мать, которая считает меня врагом номер один…
— Опять двадцать пять, — пробормотал Роман. — Может, хватит драматизировать?
— Я не драматизирую. Я просто хочу честности. Ты же не был на работе, верно?
Роман резко сел на кровати:
— Что ты имеешь в виду?
— Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Виктория, твоя коллега. Вы встречаетесь уже несколько месяцев, да?
Лицо Романа изменилось, будто маска спала. Он смотрел на Свету холодным, оценивающим взглядом.
— Кто тебе сказал?
— Никто. Я не слепая, Рома. Ты изменился. Стал отстраненным, постоянно проверяешь телефон, задерживаешься допоздна. А еще, знаешь, в маленьком городе сложно что-то скрыть. Вас видели вместе в кафе на другом конце города.
Роман молчал, и это молчание было красноречивее любых слов.
— Я хочу развода, — тихо сказала Света.
— Что? — он уставился на нее с изумлением. — Ты с ума сошла? Из-за одной глупой интрижки?
— Нет, Рома. Не из-за интрижки. Из-за лжи, из-за неуважения, из-за того, что ты позволяешь своей матери третировать меня, из-за того, что мы уже давно не семья, а просто люди, живущие под одной крышей.
— А как же Лида? Ты о ней подумала?
— Конечно, подумала. Думаешь, ей полезно расти в атмосфере постоянных конфликтов? Видеть, как бабушка унижает маму, а папа не заступается?
Роман вскочил с кровати:
— Так, стоп. Давай без этих манипуляций. Если ты хочешь развода — твое право. Но квартира останется мне.
Света удивленно подняла брови:
— С какой стати?
— С такой, что я мужчина и глава семьи. К тому же, я больше зарабатываю.
— Роман, эта квартира куплена в основном на деньги от продажи моего дома. Дома, который я получила в наследство еще до нашей свадьбы.
— Ну конечно! — саркастически воскликнул он. — Без меня ты бы никогда не получила ипотеку! Кто такую сумму тебе бы дал? А платили мы вместе.
— Большую часть платила я, и у меня есть все чеки и выписки.
— Посмотрим, что скажет суд, — бросил Роман и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.
Света закрыла лицо руками. Она чувствовала одновременно опустошение и странное облегчение. Решение, которое зрело долгие месяцы, наконец было принято. Теперь нужно было найти силы пройти через все, что ждало впереди.
В дверь просунулась сонная мордашка Лиды:
— Мамочка, почему папа кричал?
Света протянула руки, и девочка забралась к ней на кровать.
— Папа просто расстроился, малыш. Взрослые иногда ссорятся, но ты не переживай. Все будет хорошо, я обещаю.
Лида доверчиво прижалась к маме, и Света поклялась себе, что сделает все, чтобы сдержать это обещание.
***
Новость о предстоящем разводе Светы и Романа распространилась быстро. Марина Евгеньевна примчалась в их квартиру уже через час после разговора супругов.
— Это все твои фантазии! — кричала она, размахивая руками перед лицом Светы. — Мой сын никогда бы не стал встречаться с другой женщиной! Это ты его довела своими придирками и холодностью!
Света молча собирала вещи Романа в спортивную сумку. Он сам попросил ее об этом, прислав сообщение, что переночует у друга.
— Вы можете думать что угодно, Марина Евгеньевна, — спокойно ответила она. — Но решение принято. Мы с Романом разводимся.
— И ты, конечно, рассчитываешь оставить себе квартиру? — свекровь презрительно усмехнулась. — Не выйдет! Мой сын имеет полное право на это жилье!
— Этот вопрос будет решать суд, — Света застегнула сумку и поставила ее в прихожей. — А теперь, извините, но мне нужно заниматься с дочерью.
— Значит, так? — глаза Марины Евгеньевны сузились. — Ну что ж, посмотрим, что скажет суд. У нас есть связи, и мы не позволим какой-то деревенской выскочке оставить моего сына без крыши над головой!
Когда свекровь наконец ушла, Света прислонилась к двери и глубоко вздохнула. Она знала, что впереди ее ждет тяжелая битва. Марина Евгеньевна никогда не отличалась мягким характером, а сейчас, когда задета ее гордость, она будет бороться до последнего.
В тот же вечер Света позвонила своей бывшей преподавательнице из колледжа, Наталье Петровне. За годы после выпуска они поддерживали теплые отношения, и Света знала, что Наталья Петровна получила второе образование — юридическое.
— Наташа, мне нужна твоя помощь, — сказала Света, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Я подаю на развод, и, боюсь, будет сложный имущественный спор.
— Конечно, Светик, — ответила Наталья Петровна. — Приезжай завтра ко мне, все обсудим. И не переживай раньше времени. Если у тебя есть документы на дом, который ты продала, и подтверждения твоих выплат по ипотеке, то шансы сохранить квартиру очень высоки.
На следующий день Света оставила Лиду с соседкой и поехала к Наталье Петровне. Она взяла с собой все документы, которые могли иметь значение: свидетельство о наследстве на дом от бабушки, договор продажи дома, договор купли-продажи квартиры, ипотечный договор, выписки со счетов, показывающие ее ежемесячные платежи.
Наталья Петровна внимательно изучила все бумаги, делая пометки.
— Так, с документальной стороной все в порядке, — сказала она наконец. — У тебя есть четкие доказательства, что основная часть первоначального взноса — это твои добрачные средства. К тому же, ты сможешь доказать, что вносила большую часть ипотечных платежей. Но, Света, подготовься: будет непросто. Судя по тому, что ты рассказываешь о своей свекрови, она может пойти на все.
— Я готова, — твердо сказала Света. — У меня нет выбора. Это единственная крыша над головой для меня и Лиды.
За следующие несколько недель произошло много событий. Роман официально съехал, забрав часть вещей. Он переехал к Виктории, больше не скрывая их отношений. Марина Евгеньевна развернула настоящую кампанию против Светы, обзванивая общих знакомых и распространяя слухи о том, что невестка выгнала ее сына из собственного дома.
Но хуже всего было то, что Роман, под влиянием матери, подал в суд заявление о разделе имущества, требуя не только половину квартиры, но и компенсацию за якобы сделанный им ремонт и приобретенную мебель.
Света не опускала руки. С помощью Натальи Петровны она собрала все необходимые документы и доказательства, подготовила свидетелей, которые могли подтвердить, что именно она вкладывала основные средства в семейный бюджет, пока Роман тратил деньги на развлечения и подарки Виктории.
День суда настал холодным ноябрьским утром. Света оставила Лиду с надежной соседкой и отправилась в здание районного суда, где ее уже ждала Наталья Петровна.
— Готова? — спросила та, протягивая Свете стаканчик с горячим чаем из автомата.
— Как никогда, — ответила Света, хотя внутри все сжималось от волнения.
В зале суда она увидела Романа, сидящего рядом с дорогим адвокатом в безупречном костюме. Рядом с ними устроилась Марина Евгеньевна, бросавшая на Свету испепеляющие взгляды.
***
Заседание началось с формальностей: судья представилась, секретарь объявил дело, стороны подтвердили свои личности.
— Итак, — начала судья, женщина средних лет с внимательным взглядом, — рассматривается дело о расторжении брака между Романом Игоревичем Соколовым и Светланой Андреевной Соколовой, а также о разделе совместно нажитого имущества. Истец, изложите суть ваших требований.
Адвокат Романа встал:
— Уважаемый суд! Мой доверитель, Соколов Роман Игоревич, просит расторгнуть брак с ответчицей и произвести раздел имущества, а именно: двухкомнатной квартиры по адресу… Мой доверитель настаивает на равном разделе данной квартиры, так как она приобреталась в браке и является совместно нажитым имуществом. Более того, мой доверитель внес значительную часть средств на первоначальный взнос и ежемесячно выплачивал ипотеку.
Судья кивнула:
— Ответчица, ваша позиция?
Наталья Петровна поднялась:
— Уважаемый суд! Моя доверительница, Соколова Светлана Андреевна, не возражает против расторжения брака, однако категорически не согласна с требованием о разделе квартиры в равных долях. Данная квартира была приобретена преимущественно на средства от продажи добрачного имущества моей доверительницы — дома, полученного ею в наследство от бабушки еще до вступления в брак. У нас есть все подтверждающие документы. Кроме того, выплаты по ипотеке также в большей части производились моей доверительницей, что подтверждается банковскими выписками. Мы просим оставить квартиру в собственности Соколовой Светланы Андреевны, учитывая также интересы несовершеннолетней дочери сторон, Соколовой Лидии, 3 лет, которая проживает с матерью.
Судья внимательно выслушала обе стороны и приступила к изучению представленных документов. Света замерла, наблюдая, как судья методично просматривает бумаги, делая пометки.
— Суд приступает к допросу сторон, — объявила она наконец. — Соколов Роман Игоревич, поясните, пожалуйста, каким образом вы участвовали в приобретении спорной квартиры?
Роман встал, бросив самоуверенный взгляд на Свету:
— Ваша честь, я вносил равный вклад в покупку нашего семейного гнезда. Да, дом жены был продан, но это решение мы принимали вместе. Я активно участвовал в поиске покупателей, в оформлении сделки. Без моего участия жена не смогла бы получить ипотеку, так как у нее был нестабильный заработок. Я как основной кормилец семьи обеспечивал выплаты по кредиту.
— У вас есть документальные подтверждения ваших выплат? — спросила судья.
— К сожалению, нет, — вмешался адвокат Романа. — Мой доверитель вносил платежи наличными, передавая деньги супруге, которая затем оплачивала кредит. Но у нас есть свидетели, которые могут это подтвердить.
Наталья Петровна тихо фыркнула, и Света поняла, что это хороший знак: без документальных подтверждений словам Романа будет сложно поверить.
— Соколова Светлана Андреевна, — обратилась судья к Свете, — расскажите вашу версию событий.
Света встала, чувствуя, как колотится сердце:
— Ваша честь, дом в деревне достался мне от бабушки еще до знакомства с Романом. Когда мы решили купить квартиру, я согласилась продать дом, хотя это было нелегкое решение — там выросли три поколения моей семьи. Дом был продан за 1,2 миллиона рублей. Эти деньги полностью пошли на первоначальный взнос за квартиру. Дополнительно я внесла 500 тысяч рублей, вырученные от продажи бабушкиных украшений, тоже моего добрачного имущества. Роман добавил 300 тысяч из своих сбережений. Все это подтверждается документами, которые я предоставила суду. Что касается выплат по ипотеке, то за пять лет я внесла около 75% всех платежей, что также подтверждается банковскими выписками с моего счета. После рождения дочери я вышла на работу, когда Лиде исполнился год, и работала на двух работах, чтобы обеспечить семью и выплачивать кредит.
Марина Евгеньевна не выдержала:
— Это все ложь! Мой сын был главным кормильцем! А она только и делала, что попрекала его каждой копейкой!
— Тишина в зале! — строго сказала судья. — Свидетельница, вы будете допрошены в свое время. Сейчас прошу не перебивать.
Разбирательство продолжалось несколько часов. Были допрошены свидетели с обеих сторон. Коллеги Светы подтвердили, что она работала сверхурочно, брала дополнительные смены. Соседи рассказали, как Марина Евгеньевна постоянно приходила и устраивала скандалы. А подруга Романа проговорилась, что он часто тратил деньги на дорогие рестораны и подарки для Виктории, с которой встречался уже более полугода.
Когда все свидетели были выслушаны, судья объявила перерыв для изучения материалов дела.
Во время перерыва Марина Евгеньевна подошла к Свете:
— Ты еще пожалеешь об этом! — прошипела она. — Думаешь, выиграешь? У нас есть связи в этом городе!
— Марина Евгеньевна, — спокойно ответила Света, — в этом деле решают документы и факты, а не связи. Я просто хочу справедливости для себя и своей дочери.
— Какая же ты… — свекровь не успела закончить фразу, потому что в коридор вышла Наталья Петровна и встала между ними.
— Уважаемая, я бы на вашем месте не стала угрожать моей подзащитной, — твердо сказала она. — Это может быть расценено как давление на участника процесса.
Марина Евгеньевна поджала губы и отошла к сыну, что-то яростно ему нашептывая.
Через полчаса все вернулись в зал заседаний. Судья заняла свое место и объявила:
— Суд переходит к прениям сторон. Слово предоставляется представителю истца.
Адвокат Романа произнес длинную речь о том, что его доверитель был «добросовестным семьянином», который «вкладывал все силы в благополучие семьи». Он напирал на то, что раз квартира приобреталась в браке, то должна делиться поровну, независимо от источника средств.
Когда пришла очередь Натальи Петровны, она была лаконична и точна:
— Уважаемый суд! Согласно статье 36 Семейного кодекса РФ, имущество, принадлежавшее каждому из супругов до вступления в брак, а также имущество, полученное одним из супругов во время брака в дар, в порядке наследования или по иным безвозмездным сделкам, является его собственностью. Дом, унаследованный моей доверительницей от бабушки, бесспорно относится к добрачному имуществу. Средства от его продажи составили основную часть первоначального взноса за квартиру. Это трансформация добрачного имущества. Кроме того, моя доверительница документально подтвердила, что вносила большую часть платежей по ипотеке из собственных средств. Мы просим суд учесть все эти факты, а также интересы несовершеннолетней дочери сторон, и оставить квартиру в собственности Соколовой Светланы Андреевны.
После прений судья удалилась в совещательную комнату. Тянулись мучительные минуты ожидания. Света сидела, крепко сжав руки, и молилась, чтобы справедливость восторжествовала. От решения суда зависело будущее ее и Лиды.
Наконец судья вернулась в зал. Все встали.
— Именем Российской Федерации, — начала судья, — суд решил: брак между Соколовым Романом Игоревичем и Соколовой Светланой Андреевной расторгнуть.
Света почувствовала, как по телу пробежала дрожь. Сейчас будет решаться судьба их квартиры…
— В части раздела имущества суд, изучив представленные доказательства, установил следующее: спорная квартира приобретена преимущественно на средства, полученные Соколовой С.А. от продажи добрачного имущества — дома, унаследованного ею от бабушки. Это подтверждается представленными документами. Кроме того, большая часть выплат по ипотечному кредиту также производилась Соколовой С.А., что подтверждается банковскими выписками. Учитывая изложенное, а также интересы несовершеннолетней дочери сторон, Соколовой Лидии, суд постановляет: признать за Соколовой Светланой Андреевной право собственности на квартиру по адресу…
Марина Евгеньевна вскочила с места:
— Это несправедливо! Эту квартиру купил мой сын, она должна принадлежать ему полностью! Вы не имеете права!
— Тишина в зале! — строго сказала судья. — Еще одно замечание, и вы будете удалены из зала.
Марина Евгеньевна не унималась:
— Да как вы смеете! У нас есть связи, мы обжалуем это решение! Мой сын не останется без крыши над головой из-за какой-то…
— Судебный пристав, — обратилась судья к мужчине у двери, — удалите гражданку из зала.
Пристав подошел к Марине Евгеньевне, которая продолжала выкрикивать угрозы, и вывел ее под руки.
— Продолжаем, — невозмутимо сказала судья. — Суд постановляет взыскать с Соколовой Светланы Андреевны в пользу Соколова Романа Игоревича денежную компенсацию в размере его доли в совместно нажитом имуществе, а именно 300 тысяч рублей, внесенных им при покупке квартиры, и 25% от выплаченной суммы ипотечного кредита.
Света с облегчением выдохнула. Это была победа. Квартира останется у нее и Лиды, а сумма компенсации была вполне справедливой и посильной.
После заседания Наталья Петровна крепко обняла ее:
— Поздравляю, Светик! Справедливость восторжествовала!
— Спасибо тебе, — со слезами на глазах ответила Света. — Без твоей помощи я бы не справилась.
***
Прошел год с того дня, когда суд оставил квартиру Свете. Это было непростое время, но она справилась. Выплатила компенсацию Роману, последние платежи по ипотеке и официально стала единственной владелицей своего жилья.
Марина Евгеньевна пыталась обжаловать решение суда, но апелляция оставила его без изменений. После этого она еще некоторое время звонила и приходила к Свете, устраивая скандалы и требуя «вернуть сыну его собственность», но в конце концов поняла, что это бесполезно.
Роман переехал к Виктории, но их отношения быстро разладились. Как оказалось, в начале романа он наобещал ей многое, включая новую квартиру после развода. Когда этого не случилось, Виктория быстро потеряла интерес к Роману. Он снимал маленькую комнату в коммуналке и иногда приходил навещать дочь, но эти визиты становились все реже.
Света же, наоборот, расцвела. Без постоянного давления и критики со стороны Романа и его матери она почувствовала себя свободной. Устроилась на хорошую работу в новый детский центр развития, где ее педагогический опыт оценили по достоинству. Лида пошла в детский сад и быстро нашла там друзей.
В один из весенних дней Света забирала дочь из садика и столкнулась с высоким мужчиной, который вел за руку маленького мальчика.
— Извините, — сказал он, случайно задев ее плечом в узком коридоре.
— Ничего страшного, — улыбнулась Света.
— Вы мама Лиды, верно? — неожиданно спросил мужчина. — Мой Миша постоянно о ней рассказывает. Они дружат в группе.
— Да, я Светлана, — она протянула руку. — А вы?..
— Андрей, — он пожал ее руку. — Отец этого непоседы. Мы недавно переехали в ваш район, и Миша пока только осваивается.
— Мама, мама! — подбежала Лида. — Можно Миша придет к нам в гости поиграть? У меня есть новая настольная игра!
Света переглянулась с Андреем:
— Если Андрей не возражает…
— Я только за, — улыбнулся он. — Правда, сегодня у нас уже планы. Может быть, в выходные?
Так начались их встречи — сначала ради детей, потом для совместных прогулок, а затем и более длительных разговоров. Андрей оказался школьным учителем физкультуры, вдовцом, воспитывающим сына один. Он был добрым, внимательным и, что особенно ценила Света, умел слушать.
Однажды, когда дети играли в комнате, а они сидели на кухне за чашкой чая, Андрей неожиданно спросил:
— Света, я давно хотел сказать… Ты мне очень нравишься. И Миша привязался к Лиде. Может быть, мы могли бы…
Он не успел закончить фразу — в квартиру без стука ворвалась Марина Евгеньевна.
— Так вот оно что! — закричала она с порога. — Не успела развестись, а уже нового мужика привела! Бессовестная!
Света вскочила:
— Марина Евгеньевна, что вы себе позволяете? Как вы вошли?
— Ключи у меня остались еще с тех времен, когда эта квартира была нашей семейной! — с вызовом ответила свекровь. — И вообще, я имею право проверять, в каких условиях живет моя внучка!
Андрей поднялся и встал рядом со Светой:
— Уважаемая, я не знаю, кто вы, но в чужой дом без приглашения входить неприлично. Я прошу вас уйти.
— А ты кто такой, чтобы мне указывать? — набросилась на него Марина Евгеньевна. — Очередной ухажер этой…
— Достаточно, — твердо прервала ее Света. — Марина Евгеньевна, я прошу вас покинуть мою квартиру. Немедленно. Иначе я вызову полицию.
— Твою квартиру? — язвительно переспросила свекровь. — Эта квартира должна была принадлежать моему сыну! Если бы не ты со своими хитростями и этой продажной судьей…
— Я не буду это слушать, — Света взяла телефон. — У вас есть минута, чтобы уйти, или я звоню в полицию.
К удивлению Светы, Марина Евгеньевна резко изменилась в лице. Она словно сдулась, плечи поникли, а в глазах появились слезы.
— Ты даже не представляешь, что сделала с моим сыном, — сказала она тихо. — Он все потерял из-за тебя. Квартиру, семью, работу…
— Работу? — удивилась Света.
— Да, его уволили месяц назад. Сейчас он живет у меня и не может найти ничего стоящего. А все из-за тебя!
Света покачала головой:
— Марина Евгеньевна, я не контролирую жизнь вашего сына. Его увольнение никак не связано со мной. И его отношения с Викторией тоже разрушил не я. Это его выбор, его решения. А сейчас, пожалуйста, уходите.
Свекровь еще немного постояла, будто надеясь на что-то, затем молча повернулась и вышла. Света захлопнула за ней дверь и прислонилась к стене, чувствуя, как дрожат колени.
— Прости за это, — сказала она Андрею. — Моя бывшая свекровь… У нас сложная история.
— Ничего, — он мягко взял ее за руку. — У каждого из нас есть свое прошлое. Важно то, что мы делаем сейчас.
***
Прошло еще два года. Света стояла на балконе своей квартиры и смотрела, как Андрей учит Лиду и Мишу кататься на велосипедах во дворе. Рядом с ней на столике лежал конверт с приглашениями на их с Андреем свадьбу.
За эти годы в их жизни многое изменилось. Они с Андреем сблизились, осторожно, шаг за шагом строя новые отношения. Он не торопил события, давая Свете время привыкнуть к мысли о новом браке. А она училась снова доверять.
Лида быстро привязалась к Андрею и подружилась с Мишей. Они стали похожи на настоящих брата и сестру — иногда ссорились, но всегда защищали друг друга.
Роман после долгого периода неудач наконец-то нашел стабильную работу и начал регулярно видеться с дочерью. Он даже поздравил Свету, когда узнал о предстоящей свадьбе. Кажется, время действительно лечило раны.
А вот с Мариной Евгеньевной все было сложнее. После того случая она не появлялась у них дома, но продолжала настраивать Лиду против матери во время редких встреч. В итоге Света была вынуждена ограничить эти контакты, разрешая свекрови видеться с внучкой только в присутствии Романа.
Сегодня, глядя на детей и Андрея, Света чувствовала глубокую благодарность судьбе. Путь к этому счастью был нелегким, полным испытаний и боли. Но она выстояла. Защитила свой дом, свою дочь, свое право на счастье.
Квартира, за которую пришлось так отчаянно бороться, стала настоящим семейным гнездом для их новой, сборной семьи. И каждый раз, переступая порог, Света вспоминала слова бабушки, которые та сказала ей незадолго до того, как оставила в наследство свой дом: «Настоящий дом — это не стены, а люди, которые наполняют его любовью».
Теперь Света точно знала, что ее дом полон любви. И это было главной победой.
