Ольга смотрела на собственное отражение в зеркале примерочной «Золотого Вавилона» и пыталась понять, когда именно всё стало таким… предсказуемым. Чёрное платье село идеально, но радости почему-то не вызывало. В прошлом году она бы уже доставала карту, чтобы порадовать себя обновкой, а сейчас…
– Берёте? – спросила консультант, поправляя бейджик с именем «Алёна».
– Нет, – Ольга стянула платье, повесила на плечики. – В другой раз.
«Другой раз» – универсальная отговорка. Как «давай встретимся на неделе» или «надо что-то менять в жизни». Слова, за которыми ничего не стоит.
Телефон тренькнул сообщением от мужа: «Буду поздно, совещание затягивается». Ольга механически набрала «ок» и отправила смайлик с пальцем вверх. Саша даже не спросит, как прошёл её день. Просто придёт, поест разогретый ужин, уткнётся в ноутбук – доделывать отчёты.
В кафе на третьем этаже пахло корицей и ванилью. Вика уже ждала за столиком, помешивая трубочкой какой-то розовый коктейль.
– Ну наконец-то! – она картинно взмахнула руками, чуть не сбив пустой стакан. – Я уже думала, ты опять отменишь встречу.
– Почему опять? – Ольга присела, положив сумку на соседний стул.
– Потому что последние три раза ты находила причины. То ужин готовить, то Сашины родители, то ещё что-то.
Ольга поморщилась. Вика была права – встречаться они стали реже. Как и со всеми остальными подругами. Когда-то они собирались каждую неделю: болтали, смеялись, обсуждали планы. А теперь…
– Что будешь? – Вика протянула меню. – Я угощаю. Отмечаю свободу.
– Какую свободу?
– Обычную. – Вика подмигнула. – Знаешь, я после развода как будто заново родилась. Никто не ворчит, что я поздно прихожу. Никто не требует готовить супы. Никаких носков под кроватью! Красота!
Официант принёс ещё один розовый коктейль и тарелку с чизкейком. Вика подвинула десерт к Ольге:
– Ешь. У тебя такой вид, будто месяц на диете.
– Да нет, просто… – Ольга помедлила, подбирая слова. – Устала как-то. Всё одно и то же: работа, дом, ужин, телевизор. Саша даже не замечает, что я прическу сменила.
– А что тут удивительного? – фыркнула Вика. – Все мужики такие. Сначала носят на руках, а потом превращаются в мебель. Сидят в своём кресле и считают, что всё отлично.
Ольга вспомнила вчерашний вечер. Саша действительно сидел в кресле – любимом, протёртом на подлокотниках. Смотрел новости, что-то бормотал про курс валют. А она мыла посуду и думала, что ещё пять лет назад он обнимал её со спины и шептал глупости на ухо.
– Слушай, – Вика наклонилась ближе, – а помнишь, как мы мечтали? Ты хотела путешествовать, писать книгу. А сейчас что? Варишь борщи и стираешь чужие носки?
– Ну, Саша хороший…
– Хороший, – передразнила Вика. – Конечно, хороший. Не пьёт, не бьёт, зарплату домой приносит. Только ты же молодая ещё! Красивая! А живёшь как… как бабка.
Ольга машинально достала зеркальце. В отражении она увидела усталую женщину с едва заметными морщинками у глаз. Когда это появилось? И главное – когда она перестала замечать?
– Может, ты и права, – Ольга спрятала зеркальце обратно в сумку. – Просто… страшно как-то.
– Чего страшно? – Вика закатила глаза. – Думаешь, без мужика пропадёшь? Да ты посмотри на меня – я живу, радуюсь, на свидания хожу. И никто мне не указ!
По пути домой Ольга думала о словах подруги. Вика всегда была такой – яркой, решительной. После развода не плакала, не жаловалась. Купила абонемент в фитнес, сменила работу, завела инстаграм с мотивирующими цитатами.
Квартира встретила Ольгу привычной тишиной. На кухонном столе – записка от Саши: «Ужин не грей, поем на работе». Почерк с наклоном вправо, буквы немного смазаны – торопился. Как всегда.
Ольга включила чайник, достала чашку – ту самую, с отколотой ручкой, которую Саша хотел выбросить, а она оставила. Почему? Привычка? Или просто лень что-то менять?
В шкафу, за стопкой полотенец, лежала коробка со старыми фотографиями. Вот они с Сашей на море – молодые, загорелые, счастливые. Вот первая квартира – ремонт, коробки, надежды. Когда всё это превратилось в рутину?
Телефон снова звякнул. На этот раз Вика: «Подумай о себе! Жизнь одна, и проводить её в четырёх стенах – преступление!»
Ольга поставила чашку в мойку. За окном моросил дождь, на парковке мигала фарами чья-то машина. Обычный вечер обычного дня.
Она достала вторую чашку – для Саши, когда вернётся. И вдруг замерла. А что, если Вика права? Что, если это не уют, а болото? Не стабильность, а застой?
***
Саша собрал вещи быстро и тихо – словно давно был готов к такому повороту. Сложил в спортивную сумку несколько рубашек, джинсы, ноутбук. Забрал бритву из ванной, зарядку от телефона, какие-то документы из шкафа.
– Я поживу пока у Димки, – сказал он, застегивая молнию на сумке. – Если что-то нужно будет – звони.
Ольга кивнула, комкая в руках кухонное полотенце. Она ждала… чего? Уговоров? Скандала? Слез? Но Саша просто взял ключи, постоял секунду у двери и вышел. Даже замок закрыл аккуратно, без привычного лязга.
Первый вечер в пустой квартире оказался странным. Тишина звенела в ушах, телевизор работал фоном – просто чтобы не чувствовать этой пустоты. Ольга заказала суши, открыла бутылку вина и написала Вике: «Я сделала это».
Подруга примчалась через полчаса с тортом и бутылкой просекко: – За свободу! – провозгласила она, поднимая бокал. – За новую жизнь!
Они сидели на кухне до трех ночи. Вика рассказывала про какие-то сайты знакомств, про фитнес-тренера Марка, который «так смотрит, просто огонь», про то, как важно «найти себя». Ольга кивала, улыбалась, но внутри было пусто. Как в квартире без Сашиных тапочек в прихожей.
Первая неделя пролетела как в тумане. Ольга купила абонемент в спортзал, записалась на мастер-класс по макияжу, обновила гардероб. Вечерами листала ленту в телефоне, разглядывая фотографии успешных разведенных подруг Вики.
– Видишь, как классно! – щебетала подруга по телефону. – Жизнь только начинается!
На работе косились с любопытством. Марина из бухгалтерии осторожно спросила: – А правда, что вы с Александром… того?
Ольга пожала плечами: – Мы решили пожить отдельно. Это нормально.
– А-а-а, – протянула Марина с таким выражением, будто услышала диагноз.
Прошел месяц. Ольга научилась сама менять лампочки, разобралась с засором в раковине, починила текущий кран. В шкафу появились новые платья, в холодильнике – готовая еда из супермаркета. Жизнь вроде бы наладилась.
А потом она увидела его в кафе.
Саша сидел у окна с какой-то светловолосой женщиной. Они о чем-то оживленно беседовали, и он улыбался – той самой улыбкой, которую Ольга не видела уже давно. Женщина что-то показывала в телефоне, они смеялись.
– Кто это? – Ольга схватила Вику за рукав. Подруга близоруко прищурилась: – А, это Ирина из его отдела. Говорят, она недавно развелась. А что?
– Ничего, – Ольга отвернулась от окна. – Просто спросила.
Вечером она долго сидела на балконе, кутаясь в плед. Тот самый, колючий, который Саша привез из командировки в Питер. Внизу шумел город, в соседнем доме гасли окна.
Телефон пискнул – пришла рассылка от службы доставки еды. Раньше в это время она бы начинала готовить ужин. Саша любил домашнюю еду, особенно её фирменный борщ…
«Перестань! – одернула она себя. – Ты же хотела свободы!»
Но что-то неприятно екнуло внутри. Саша выглядел… другим. Помолодевшим, что ли. Новая стрижка, рубашка – не из тех, что она покупала. И улыбка – живая, настоящая.
В пятницу Вика потащила её в бар: – Хватит киснуть! Я познакомлю тебя с таким мужчиной – закачаешься!
Мужчина оказался владельцем автосалона. Красивый, ухоженный, с дорогими часами на запястье. Он говорил о себе, много шутил, угощал коктейлями. А Ольга смотрела на его идеально уложенные волосы и думала о том, как Саша по утрам всегда ходил взъерошенный, пока не выпьет кофе.
– Ну как? – спросила Вика, когда они ехали домой на такси. – Андрей – супер! И главное, свободен!
– Да, наверное, – Ольга смотрела в окно. – Слушай, а ты не знаешь, где сейчас живет Саша?
– У Димки вроде. А что?
– Да так… Надо кое-какие документы передать.
Это была ложь. Никаких документов не было. Просто Ольга вдруг поняла, что не знает – где он, как он, что с ним происходит. Человек, с которым она прожила двенадцать лет, превратился в незнакомца.
А ещё она заметила, что в квартире стало слишком тихо. Раньше всегда что-то происходило: Саша гремел посудой на кухне, бормотал что-то, работая за ноутбуком, шуршал газетой. Теперь была только тишина и эхо её собственных шагов.
В субботу она проснулась от странного звука. Показалось, что скрипнула входная дверь – как раньше, когда Саша возвращался из магазина с продуктами. Но в прихожей было пусто. Только старые Сашины тапочки стояли в углу – она так и не убрала их.
Старая квартира тёти Ларисы пахла сушеными травами и свежей выпечкой. На кухонном подоконнике цвела герань, занавески чуть колыхались от сквозняка. Ольга сидела за столом, обхватив ладонями чашку с чаем, и не знала, с чего начать.
– Что, племянница, – Лариса Петровна поставила на стол вазочку с печеньем, – совсем запуталась?
– Я не запуталась, – Ольга отвела взгляд. – Просто… Всё как-то не так.
– А как – так? – тётя присела напротив, внимательно глядя на неё поверх очков. – Вика говорит, ты теперь свободная женщина. Развлекаешься?
Ольга поморщилась: – Какие развлечения… Знаешь, я думала – вот уйдёт Саша, и начнётся другая жизнь. Яркая, интересная. А на деле…
– На деле что?
– Пусто как-то. Вроде и свободна, а радости нет. Вика таскает меня по барам, знакомит с какими-то мужчинами. Один вчера всё хвастался своей яхтой. Второй два часа рассказывал, какой он успешный. А я сидела и думала – вот Саша никогда не хвастался. Просто делал что нужно, без лишних слов.
Лариса Петровна хмыкнула: – А ты думала, там принцы на белых конях в очередь стоят?
– Да нет, – Ольга отщипнула кусочек печенья. – Просто… Знаешь, я его вчера видела. С какой-то женщиной из его отдела.
– И что?
– Он другой стал. Спокойный такой, улыбается. Костюм новый, причёска… А я смотрю и понимаю – это же мой Саша. Который двенадцать лет назад носки под кроватью разбрасывал. Который суп варил, когда я болела. Который…
Голос предательски дрогнул. Лариса Петровна молча подвинула салфетницу.
– А ещё знаешь что? – Ольга промокнула глаза. – Я сегодня утром проснулась и поняла – не помню, когда в последний раз говорила ему что-то хорошее. Всё ворчала: не такой, не этакий, не соответствует. А он просто был рядом. Всегда.
За окном просигналила машина. На кухне тикали старые часы – те самые, которые тётя Лариса купила ещё в восьмидесятых.
– Я ведь тоже через это прошла, – вдруг сказала она. – Когда твой дядя Володя жив был. Тоже казалось – рутина заела, никакой романтики. Подруги нашёптывали – ты ещё молодая, красивая, найдёшь получше.
– И что?
– А то, что нет никого «получше», – Лариса Петровна сняла очки, протёрла стекла краем фартука. – Есть живые люди. Со своими привычками, характерами. Один носки разбрасывает, зато в машинах разбирается. Другой цветы дарит, но чуть что – в кусты. Третий весь такой идеальный, но попробуй с ним жизнь прожить…
Она помолчала, потом добавила: – Знаешь, что я поняла, когда Володи не стало? Все эти мелочи, которые раздражали – они ничего не значат. А вот человек, который рядом в горе и в радости – это значит всё.
Ольга вытащила телефон, нашла последнее сообщение от Саши – какая-то бытовая ерунда про счета за квартиру. Пальцы зависли над клавиатурой.
– А если… – она запнулась. – Если уже поздно?
– Не знаю, – тётя Лариса встала, поправила занавеску. – Это вам решать. Только знаешь что? Не ищи идеального. Идеальные только в книжках бывают. А в жизни…
Звонок телефона прервал её на полуслове. На экране высветилось имя Саши.
– Оля, привет, – его голос звучал немного напряжённо. – Слушай, я тут документы на машину разбирал. Нашёл твой старый паспорт, можешь забрать.
– Хорошо, – она сглотнула комок в горле. – А может… встретимся? Поговорим?
Пауза на том конце была такой долгой, что Ольга успела досчитать до десяти.
– Не думаю, что это хорошая идея, – наконец ответил он. – Я… я сейчас немного занят.
– Понятно, – она зажмурилась, чтобы не расплакаться. – Тогда просто положи документы в почтовый ящик.
– Хорошо. Пока.
Короткие гудки показались оглушительными в тишине кухни.
– Вот и ответ, – Ольга через силу улыбнулась. – Права была Вика – хорошими мужьями не разбрасываются.
Лариса Петровна молча налила ещё чаю.
***
Ближе к вечеру зарядил дождь. Ольга стояла у окна, наблюдая, как по стеклу сбегают струйки воды. Телефон звякнул – сообщение от Вики: «Ты где пропала? Тут такая вечеринка намечается! Андрей из автосалона спрашивал о тебе)))»
Ольга отложила телефон, не ответив. Открыла шкаф – на верхней полке пылился фотоальбом в потёртой кожаной обложке. Их первое совместное фото – новогодний корпоратив, где они познакомились. Саша в нелепом свитере с оленями, она – в чёрном платье, которое потом потеряла при переезде.
Снимки один за другим: вот они на даче у его родителей, вот ремонт в первой квартире, вот поездка на море… На каждой фотографии они улыбаются. Не для камеры – друг другу.
В дверь позвонили. На пороге стояла Вика – в новом платье, с идеальной укладкой.
– Ну ты что застряла? Такси уже ждёт!
– Вик, – Ольга покачала головой, – я не поеду.
– Опять киснуть будешь? – подруга прошла в прихожую, цокая каблуками. – Хватит уже! Сколько можно сидеть дома и страдать? Жизнь проходит!
– А по-моему, – Ольга захлопнула фотоальбом, – она уже прошла. Та жизнь, где можно было всё начать сначала.
– Что значит прошла? – возмутилась Вика. – Ты посмотри на меня – я после развода только жить начала! Новая работа, новые знакомства…
– А ты счастлива?
Вика осеклась на полуслове. В прихожей повисла тишина, нарушаемая только тиканьем часов.
– При чём тут счастье? – наконец выдавила она. – Я свободна! Независима! Могу делать что хочу!
– И что ты хочешь?
Вика открыла рот, закрыла, прошлась по комнате.
– Слушай, – она остановилась у окна, – а помнишь Маринку? Ну, которая тоже развелась в прошлом году?
– Помню. И что?
– Они с мужем снова сошлись. Представляешь? Он извинился, она простила… Сейчас вместе в Турцию собираются.
Ольга подошла к подруге, обняла за плечи: – Вик, а ты сама-то… не жалеешь?
Вика дёрнулась, как от удара: – О чём? О том, что ушла от этого зануды? Что перестала быть домработницей? Что…
Голос предательски дрогнул. Она отвернулась к окну, достала телефон: – Всё, некогда тут с тобой… Такси ждёт.
Уже в дверях обернулась: – Знаешь… Береги своего Сашку. Может, и правда – хорошими мужьями не разбрасываются.
Дверь захлопнулась. Ольга постояла немного в пустой прихожей, потом прошла на кухню. На столе по-прежнему стояли две чашки – привычка, от которой она так и не смогла избавиться.
Телефон снова подал голос. На этот раз – рабочая почта. Письмо от Сашиного коллеги: «Добрый вечер! Извините за беспокойство, но не могли бы вы передать Александру документы по новому проекту? Он не отвечает на звонки, а у вас единственный есть его домашний адрес…»
Ольга перечитала письмо дважды. Сердце пропустило удар. Саша всегда был пунктуальным, особенно в работе. Если не отвечает…
Номер Димки нашёлся в старых контактах. Гудки были бесконечными, но наконец он ответил:
– Алё?
– Дим, привет. Это Оля. Слушай, а Саша у тебя?
– Не-а, – в трубке что-то зашуршало. – Он три дня назад съехал. Сказал, нашёл квартиру.
– Какую квартиру? – растерялась Ольга. – Где?
– Без понятия. Он в последнее время сам не свой. На работу опаздывает, телефон теряет… Первый раз такое вижу.
Ольга медленно опустила трубку. За окном всё так же шумел дождь. В кармане старого Сашиного халата, который она так и не убрала с крючка в ванной, что-то зашуршало. Записка, написанная его почерком: «Счётчики заменить, кран починить, цветы полить. И это… прости, если что не так».
Она скомкала бумажку, расправила, перечитала. С фотографии на комоде смотрел молодой Саша – ещё без седины на висках, без морщинок у глаз. Просто парень, который когда-то решил, что эта взбалмошная девчонка – его судьба.
Телефон в руке показался вдруг неподъёмно тяжёлым. Один звонок – и что? Думаешь, он ответит? Думаешь, всё можно вернуть?
Часы пробили девять. На кухне капал кран – тот самый, который Саша собирался починить. В прихожей по-прежнему стояли его старые тапочки.
Ольга набрала номер. Три длинных гудка. Четыре. Пять.
– Да? – его голос звучал устало.
– Саш… – она сделала глубокий вдох. – Ты кран так и не починил.
В трубке повисла тишина. Такая долгая, что можно было услышать, как часы отсчитывают секунды.
– Починю, – наконец ответил он. – Завтра приду.
За окном постепенно стихал дождь.
Ольга улыбнулась и осторожно выдохнула, только бы не сглазить…
