— Мама, ты не поверишь, кого я сегодня встретила в торговом центре! — взволнованный голос Марты в телефонной трубке звучал почти обвиняюще.
Виктория отвлеклась от компьютера и выпрямилась в кресле.
— И кого же? — спросила она, машинально поправляя очки для работы.
— Отца! Представляешь? Стою в очереди за кофе, оборачиваюсь, а он прямо передо мной. Сначала даже не узнала, потом смотрю — точно он!
Виктория помолчала. Новость была неожиданной, но странным образом не вызвала внутри ни бури, ни шторма. Легкое колебание, как рябь на воде от брошенного камня.
— И как он?
— Постарел, конечно. Но всё такой же… — Марта запнулась, подбирая слово, — лощёный. Расспрашивал про тебя. Где живёшь, чем занимаешься.
— Надеюсь, ты не пригласила его в гости? — Виктория усмехнулась, откидываясь на спинку стула.
— Ты что! — возмутилась дочь. — Я адрес не сказала, только что ты хорошо устроилась и прекрасно справляешься. Но он… сказал, что очень хочет тебя увидеть. И что найдёт способ.
Виктория вздохнула, но не от тревоги — скорее от мысли о предстоящей неизбежной, но совершенно не нужной встрече.
— Пусть приходит, если найдёт, — пожала она плечами, хотя дочь этого и не видела. — Мне даже любопытно, что ему понадобилось через пятнадцать лет. Может, совесть проснулась.
— Мама! — в голосе Марты звучало беспокойство. — Ты так спокойно говоришь… Может, он давно тебя искал?
— Вряд ли, — Виктория невольно улыбнулась, удивляясь тревоге дочери. — Если бы хотел найти — нашёл бы давно. И вообще, не переживай. Ему нечем меня задеть или расстроить. Это всё в прошлом.
— Я всё равно заеду к тебе вечером, — решительно заявила Марта. — Просто на всякий случай.
— Приезжай, конечно. Я буду рада тебя видеть.
Закончив разговор, Виктория подошла к окну. Квартира располагалась на девятом этаже, и отсюда открывался вид на парк, который сейчас расцвёл всеми оттенками весны. Эту трёхкомнатную квартиру она купила три года назад, после долгих лет съёмного жилья. Покупка стала финальной точкой в пятнадцатилетнем марафоне выживания, который начался в тот день, когда Олег собрал вещи и ушёл, оставив её с десятилетней дочерью и семилетним сыном.
Виктория прошла в гостиную, где на стене висели фотографии детей. Вот Марта на выпускном, счастливая, в голубом платье. Вот Родион получает диплом — серьёзный, так похожий на отца внешне, но, к счастью, совсем другой по характеру. А вот и маленькая Ева — рыжеволосое солнышко, её внучка и главная радость последних лет.
Вспомнился первый год после ухода Олега. Ужас от осознания, что она, домохозяйка без опыта работы, должна теперь обеспечивать двоих детей. Бессонные ночи над объявлениями о работе. Унизительные собеседования, где ей прямо говорили, что в тридцать пять без опыта она никому не нужна. Подработки уборщицей, расклейщицей объявлений, курьером — всё, что могла найти. Ссоры с хозяйкой квартиры из-за задержки платы. Постоянный, изматывающий страх остаться на улице с детьми.
Она помнила, как плакала в подушку, чтобы дети не слышали. Как Марта в двенадцать лет сама готовила ужин, потому что мама приходила поздно с третьей работы. Как Родион стеснялся своей поношенной одежды в школе и однажды попросил: «Мама, давай я тоже пойду работать».
Но постепенно всё начало меняться. Сначала ей повезло с работой в небольшой компании, где оценили её аккуратность и ответственность. Потом — курсы бухгалтерии, первое повышение. Переезд в квартиру получше. Поступление детей в университеты — Виктория до сих пор не понимала, как им удалось обоим пройти на бюджет, учитывая, что последние классы оба работали.
За эти годы она не получила от Олега ни копейки. Он исчез из их жизни так стремительно, словно никогда и не существовал. Не звонил, не интересовался детьми. Только через общих знакомых изредка доходили слухи о его успехах в бизнесе, дорогих подружках, путешествиях по миру.
Виктория поставила чайник и достала печенье. Часы показывали пять — до прихода Марты было ещё время. Мысль о возможном появлении Олега не вызывала ни страха, ни волнения, только некоторое недоумение. Что ему могло понадобиться сейчас? В любом случае, она больше не та растерянная женщина, которую он оставил пятнадцать лет назад.
Звонок в дверь раздался ровно в шесть, когда Виктория накрывала на стол. Решив, что Марта приехала раньше, она, не глядя в глазок, открыла дверь и замерла.
На пороге стоял Олег.
Он действительно постарел — первое, что отметила Виктория. Морщины вокруг глаз стали глубже, виски заметно поседели. Но по-прежнему безупречный костюм, дорогие часы, самоуверенная улыбка.
— Здравствуй, Вика.
Она молча отступила, впуская его в прихожую, разглядывая с каким-то отстранённым любопытством. Странно, но внутри не шелохнулось ничего — ни старой обиды, ни гнева. Будто перед ней стоял не человек, с которым она прожила тринадцать лет, а случайный знакомый.
— Ты хорошо выглядишь, — произнёс он, окидывая её оценивающим взглядом. — Очень… изменилась.
— Ты тоже, — кивнула Виктория, направляясь на кухню. — Будешь чай? Не могу понять, зачем ты пришёл? Или, может, наконец принёс алименты за пятнадцать лет? Тогда могу предложить и что-нибудь покрепче — для такого случая не жалко.
Олег нервно усмехнулся, следуя за ней.
— Всё такая же острая на язык. Я пришёл с миром, Вика. Просто поговорить.
— Вот как? — она поставила чашки на стол. — Пятнадцать лет молчал, а теперь вдруг решил поговорить. Что ж, говори. Я слушаю.
Олег неловко устроился на стуле, словно не зная, с чего начать. Огляделся.
— У тебя хорошая квартира. Уютная. Сама оформляла?
— Да, представь себе, — кивнула Виктория, разливая чай. — Своими руками, без дизайнеров. И своими деньгами, между прочим.
— Молодец, — он улыбнулся, словно хвалил ребёнка. — А дети как? Марта… замужем, да? И маленькая у неё…
— Ева. Твоей внучке четыре года. А сын — Родион, если вдруг забыл — заканчивает университет. У него девушка, Настя, очень милая. Планируют пожениться в следующем году.
Олег покивал, с деланным интересом разглядывая чашку.
— Рад, что у них всё хорошо. А ты… работаешь, да? Кем?
— Финансовым директором в строительной компании, — Виктория наблюдала, как меняется выражение его лица. — Да, представь себе. Я многому научилась за эти годы. Пришлось.
— Молодец, молодец, — повторил Олег, и в его голосе Виктория уловила смесь удивления и смущения. — У меня тоже всё неплохо. Построил бизнес, вышел на международный уровень. Недавно открыл филиал в Европе.
— Поздравляю, — сухо произнесла она. — Но ты ведь не хвастаться пришёл, верно?
Олег отставил чашку и вдруг заговорил совсем другим тоном — проникновенным, с придыханием:
— Вика, я много думал о нас все эти годы. О том, что мы могли бы быть вместе. Знаешь, только с возрастом понимаешь, что по-настоящему ценно. Семья, близкие люди… Я никогда не переставал любить тебя.
Виктория чуть не поперхнулась чаем. Она смотрела на бывшего мужа с искренним изумлением, не зная — рассмеяться или разозлиться.
— Да неужели? — только и смогла произнести она. — И как же эта любовь проявлялась все пятнадцать лет? В игнорировании собственных детей? В неуплате алиментов?
— Всё сложно, Вика, — он развёл руками. — Бизнес, проблемы, знаешь, как бывает… Но я никогда не забывал о вас. И сейчас я понял, что хочу всё исправить. Начать заново. Мы ведь ещё не старые, правда?
— А твои женщины? — Виктория вопросительно подняла бровь. — Насколько я знаю, их было немало за эти годы.
— Никто из них не смог заменить тебя, — Олег смотрел ей прямо в глаза, и на секунду Виктория даже засомневалась в его искренности. — Я искал тебя в каждой, но… это были лишь бледные копии.
— Какая поэтичная ложь, — усмехнулась она. — Даже почти красиво. Но знаешь что, Олег? Я не верю ни единому твоему слову. И если ты действительно пришёл с этим — можешь уходить. Поезд ушёл пятнадцать лет назад. И ушёл далеко.
Олег поморщился, словно от зубной боли, а потом вдруг улыбнулся и покачал головой:
— Зато смотри, какой сильной и уверенной ты стала! — заявил бывший муж. — А со мной так и была бы домашней клушей!
Виктория рассмеялась — искренне, от души, словно услышала отличную шутку.
— Спаситель нашёлся, спасибо, ненаглядный. Без тебя обошлись, и дальше обойдёмся. Свою силу я получила не благодаря тебе, а вопреки.
Он открыл рот, чтобы что-то ответить, но не успел — в прихожей раздался звук открывающейся двери, и через мгновение на кухне появилась Марта. При виде отца она застыла, а потом её лицо изменилось — губы сжались в тонкую линию, глаза вспыхнули гневом.
— Так и знала! — воскликнула она. — Всё-таки явился!
— Мартышка, — Олег улыбнулся и поднялся, раскрывая объятия. — Как же ты выросла, красавица…
Но Марта отступила назад, словно от чего-то ядовитого.
— Не смей! Не смей называть меня так! Ты потерял это право, когда бросил нас!
Олег опустил руки, его улыбка поблекла.
— Марточка, ты не понимаешь…
— Нет, это ты не понимаешь! — голос дочери дрожал от ярости. — Ты не видел, как мама работала на трёх работах! Как она падала от усталости! Как мы экономили на всём, даже на еде! Как я в двенадцать лет готовила ужин и помогала Родиону с уроками, а мама приходила за полночь! Как Родион плакал, когда дети в школе дразнили его из-за старой одежды! И где был ты всё это время? На Мальдивах с очередной подружкой?
— У меня были сложные обстоятельства, — Олег говорил тихо, не глядя ни на дочь, ни на бывшую жену. — Дела шли не очень… Но всё к лучшему, правда? Посмотри, какая твоя мама стала сильная, самостоятельная…
— Как ты смеешь?! — Марта вдруг сорвалась на крик. — Сваливать свою вину на обстоятельства? Говорить, что это было «к лучшему»? Знаешь, что мама сказала на очередной мой день рождения, когда я спросила, почему ты не пришёл? «Он занят, милая». Она защищала тебя! А ты даже открытку не прислал!
Виктория поднялась и положила руку на плечо дочери.
— Марта, успокойся. Не стоит он твоих нервов.
Но Марта уже достала телефон и набирала номер.
— Родька? Это я. Приезжай срочно к маме. Да, он здесь. Жду.
Олег растерянно переводил взгляд с дочери на бывшую жену. Казалось, он не ожидал такой реакции.
— Послушайте, я понимаю ваши чувства. Но я пришёл с миром. Я хочу всё исправить…
— Поздно, — отрезала Марта. — На пятнадцать лет опоздал. Уходи!
Но он уходить не собирался.
Они сидели в напряжённом молчании, изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами. Виктория наблюдала за Олегом — он заметно нервничал, теребил запонку на рукаве, поглядывал на часы. Что-то в его поведении казалось странным, неискренним — будто он пришёл с какой-то конкретной целью, но всё шло не по плану.
Через полчаса приехал Родион. В отличие от эмоциональной сестры, он был олицетворением холодного спокойствия. Вошёл на кухню, окинул взглядом сидящего за столом отца и коротко кивнул.
— Добрый вечер, — произнёс он таким тоном, словно перед ним был не отец, а навязчивый продавец. — Думаю, тебе пора уходить.
Олег вскинул брови, явно удивлённый таким приёмом.
— Родион? Боже, ты совсем взрослый. Я… Я хотел поговорить…
— Не о чем нам говорить, — Родион стоял в дверях, не проходя на кухню.
— Сынок, ты не понимаешь, — Олег поднялся, делая шаг к сыну. — Я хочу всё исправить. Начать с чистого листа. Мы с твоей мамой могли бы…
— Стоп, — Родион поднял руку. — «Мы с твоей мамой»? Ты серьёзно думаешь, что она захочет вернуться к человеку, который её предал?
— Это было давно, — Олег развёл руками. — Люди меняются…
— Ты — нет, — отрезал Родион. — И сейчас ты уйдёшь. Сам или с моей помощью. Выбирай.
На лице Олега промелькнуло что-то похожее на страх. Родион выглядел внушительно — высокий, широкоплечий, с холодным, жёстким взглядом.
— Ладно-ладно, — поспешно произнёс Олег, делая примирительный жест. — Я ухожу. Но, Вика, подумай о том, что я сказал. О нас. О том, что мы могли бы начать сначала.
Он сделал шаг к Виктории, но Родион преградил ему путь. Молча взял за локоть и повёл к выходу. У двери Олег обернулся, пытаясь поймать взгляд бывшей жены.
— Я позвоню, — сказал он. — Нам нужно поговорить наедине.
Когда дверь закрылась, Виктория словно выдохнула впервые за весь вечер. Вернулась на кухню, где Марта уже гремела чашками, разливая чай.
— Ты в порядке? — спросила дочь, внимательно глядя на мать.
— Более чем, — Виктория улыбнулась. — Странно, но я совсем ничего не чувствую. Он как… чужой человек.
— И правильно, — решительно кивнула Марта. — Он не стоит твоих эмоций.
Вернулся Родион, молча сел за стол. Виктория с теплотой посмотрела на сына — он так вырос за эти годы, стал настоящим мужчиной.
— Спасибо, — сказала она. — Но это было не обязательно.
— Обязательно, — твёрдо возразил Родион. — Он не имеет права вот так вламываться в твою жизнь после всего, что сделал. Что ему вообще нужно?
Виктория пожала плечами:
— Говорит, что любит, хочет начать всё заново.
— Чушь, — фыркнула Марта. — Он никогда никого не любил, кроме себя.
— Согласна, — кивнула Виктория. — За ним всегда что-то стояло. Он никогда ничего не делал просто так.
Они ещё долго сидели на кухне, вспоминая прошлое, делясь новостями. Когда дети уехали, Виктория подошла к окну. Внизу, у подъезда, она заметила фигуру Олега — он стоял, запрокинув голову, словно пытаясь угадать, в каком окне свет. Потом сел в машину и уехал.
«Что тебе на самом деле нужно?» — подумала Виктория, задёргивая штору.
Через неделю к ней заехал Родион. По его серьёзному лицу она сразу поняла — случилось что-то важное.
— Я узнал, зачем приходил отец, — сказал он, садясь в кресло. — Случайно встретил Колю Лебедева. Помнишь его? Он с отцом в теннис играл.
Виктория кивнула. Николай был одним из немногих друзей Олега, с которыми тот не порвал после развода.
— И что же он рассказал?
— Отец болен, — Родион говорил ровно, без эмоций. — Серьёзно. Что-то с почками. Ему нужна постоянная диета, режим, домашний уход. И деньги на лечение. Он уже потратил почти половину своих сбережений и боится, что скоро останется без средств.
Виктория молча слушала, чувствуя, как внутри растёт не злорадство, а какая-то усталая грусть.
— Так вот зачем он приходил. Искал сиделку и спонсора в одном лице.
— Не только к тебе, — Родион невесело усмехнулся. — По словам Коли, он уже обошёл нескольких своих бывших. И везде с одной песней — любовь до гроба, давай начнём сначала. Но когда они узнавали о его настоящем положении — отказывали.
— Ясно, — Виктория покачала головой. — Всё тот же Олег. Ничего не меняется.
— Что будешь делать, если он снова объявится?
Виктория задумалась. В её сердце не было ненависти к бывшему мужу. Но и желания помогать тоже не было.
— Скажу «нет», — просто ответила она. — Не становиться же, правда, сиделкой после всего.
Словно в ответ на её слова зазвонил телефон. Номер был незнакомый, но она догадывалась, кто звонит.
— Вика, — голос Олега звучал не так самоуверенно, как при встрече. — Нам нужно поговорить. Наедине. Это важно.
— Слушаю, — ответила она сухо.
— Не по телефону. Я… я должен тебе кое в чём признаться. Это касается моего здоровья. И нашего будущего.
Виктория бросила взгляд на сына, который напряжённо вслушивался в разговор.
— Олег, я знаю о твоей болезни, — спокойно сказала она. — И знаю, зачем ты приходил. Не трать моё время и своё.
На том конце повисло молчание.
— Ты всегда была умной, — наконец произнёс он, и в его голосе слышалась смесь восхищения и досады. — Так поможешь?
— Нет, — твёрдо ответила Виктория. — Ты выбрал свой путь пятнадцать лет назад. Я не желаю тебе зла, но и помочь не могу. У меня своя жизнь.
— Но я болен! — в его голосе появились плаксивые нотки. — Мне некуда больше обратиться!
— У тебя были деньги на путешествия и женщин. Найдутся и на лечение.
— Вика…
— Прощай, Олег.
Она положила трубку и посмотрела на сына. Родион улыбался — спокойно, с гордостью за мать.
— Ты всё правильно сделала, — сказал он, поднимаясь. — Поехали, я отвезу тебя к Марте. Ева соскучилась, всё спрашивает, когда бабушка приедет.
Полгода спустя в квартире Виктории собралась вся семья. Марта с Гаврилой и маленькой Евой, Родион с Анастасией. Повод был радостный — Виктория получила повышение, теперь она возглавляла финансовый департамент целого холдинга.
— За маму! — Родион поднял бокал с шампанским. — Самую умную, сильную и красивую!
Все чокнулись, смеясь и поздравляя Викторию. В этот момент зазвонил телефон Марты.
— Алло? Да, это я. Что? — её лицо изменилось, стало серьёзным. — Понимаю. Спасибо за информацию.
Она отключилась и посмотрела на мать.
— Это была Света Ковалёва, помнишь её? Она передаёт новости об отце, — Марта говорила негромко, чтобы не услышала Ева, играющая в углу с новой куклой. — Он продал свой дом, переехал в квартиру поменьше. Выглядит неважно, но лечится.
Виктория кивнула, принимая информацию. Не было ни радости от чужих проблем, ни сожаления. Просто факт из чужой жизни.
— Ты не жалеешь? — тихо спросила Марта. — Что не помогла ему?
— Нет, — Виктория покачала головой. — У каждого шага есть последствия. Он сделал свой выбор пятнадцать лет назад, теперь живёт с его последствиями. Как и я с моими.
— Твои последствия выглядят куда лучше, — усмехнулся Родион, подошедший к ним. — Ты счастлива?
Виктория оглядела комнату — дочь с любящим мужем, сын с прекрасной девушкой, внучка, играющая на ковре. Собственный дом, работа, которая приносит не только деньги, но и удовлетворение.
— Да, — просто ответила она. — Очень.
